Я подозрительно покосилась на неё и задумчиво зачерпнула чайной ложкой сметану из пиалки. Вообще, мысли пока теснятся в голове и упорно не желают выстраиваться как положено. Я осознаю, где я и что здесь делаю в данный момент. Но при этом совершенно не могу осознать, что назад не вернуться. Хорошо хоть, так сложилось, что в моём мире никакой родни не осталось, а значит, никто не поседеет от беспокойства, куда пропала непутёвая Ада. Имелись дальние родственники на Урале, но они вряд ли вспомнят мои имя и лицо.
Жалко только Жанку. Она-то как раз меня и будет искать. И ещё Мать Песца может, тьфу, Алиска.
Ощутив приступ дикой тоски по девчонкам, я не заметила, как в расстройстве смела всё, что было на тарелке. Тётушка Сарабунда посмотрела на меня, цокнула языком.
— Молодо-зелено, — изрекла она. — Пока что всё на пользу, и даже если твой экватор станет больше, это тоже хорошо — мужчине хоть будет за что ухватиться, я говорю.
— Вы про какой экватор? — осторожно поинтересовалась я.
— Про тот, что ниже талии, — хмыкнула она, и я почувствовала себя неловко. Ну, самую малость.
— Ладно, заканчиваем трапезу и едем, — тут же, развеселившись, добавила она. — Наденешь пока платье моей внучки. Чем больше вызовешь жалости у инспекторов, тем лучше.
— У вас есть внучка? — изумилась я.
— Да что ж я, не люди? — уперла руки в бока тётушка Сарабунда. — Конечно, есть, охламонка ещё та! Художница будет. Ой, я тебе скажу, такие художества вытворяла ещё в школе, что словами не передать!
Впрочем, передавать их моя хозяйка и не стала. Вместо этого я живо убрала со стола и вымыла посуду, а тётушка Сарабунда предоставила мне серенькое короткое платьице. В целом, оно выглядело прилично, правда, длина оставляла желать лучшего.
Однако особо страдать не было времени, поэтому, быстро облачившись и заплетя непослушные волнистые волосы в косу, я была готова в кратчайшие сроки.
— Идём, — скомандовала Сарабунда и распахнула дверь.
В коридор ворвался раскалённый знойный воздух. Но жара меня не изумила, так как у порога лежало нечто куда более интересное. Огромный букет из алых роз, от которых исходило рубиновое сияние.
Я ахнула от неожиданности, прижав руки к груди.
Тётушка Сарабунда осмотрела «препятствие» и философски изрекла:
— Милочка, ты делаешь успех, большой и мужской, я говорю.