Камус молча слушал с недоверчивой усмешкой. Поглядел потом на немого Пересвета. Ярослав же продолжал:
– Команда судна, что вернулась, сообщила, что войну нам Ведны открыто объявили.
– Ты понимаешь, что несёшь? – Камус вопросил. – Ведна – мошка, не иначе.
– У них судов боле всего из всех наших данников. – как бы про себя отметил Пересвет.
– Однако войска нет. – развёл руками Камус. – Да и числом судов их вчетверо меньше моих.
– Войско у них есть. У них посадник помер. От дани хотят отбиться, видно. Цель эта их слепит.
– Какое войско, уж тем паче без посадника иль глав? – Камус засмеялся. Пересвет же резко сбил:
– Значит, выбор невелик. Ты сам отправляешься туда. Восстание подавишь, как муж от рода Чурова. Посадника назначишь. Дань от них возьмёшь.
– Я свободен в своих действах? – Камус поглядел на Пересвета. – Или вновь в какой-то план ты меня не посвятил? Говори сейчас.
– Коль будут недовольные – делай что считаешь нужным, но не перестарайся. – Пересвет изрёк. – Держи своих в узде.
Мутны небеса
Олег с ложа поднял главу и, вобрав в грудь воздух, тяжело закашлял. Тьма в зеницах ужаснула и разбудила память. Что с глазами? Что? Взор князя метался. Проблески света отыскав, Олег торопливо двинулся на ощупь к ним. Вырвавшись из мрака, князь зажмурился. Грудь ещё болела, но не так, как раньше. Незнакомца не было. Глаза Олега от вчера стали лучше видеть, но всё же не как накануне. Похоже, покалечил всё же. Вокруг довольно мутно. Рядом с землянкой, из коей Олег показался, князь увидал строение. Баня, похоже, в коей его незнакомец парил. Остальное во дворе находилось в беспорядке. Стол стоял в центре двора. Окружался пнями. Вокруг двора высокий лес с тёмными деревьями в высь уходившими верхами. Чем выше, тем не ясней они виделись Олегу. Он вновь руками затёр веки. Но не менялось ничего.
Как бы Олегу возвратиться в Перун, да побыстрей? Камус всплыл вдруг в памяти. Неждана, Пересвет. Князь губы нервно сжал. Да возвратиться надо. И так отсутствовал довольно. Понять бы, как далече Олег от столицы. Куда унесло теченье? Холку вновь взлохматят дома. Олег тихо застонал. Да не в лесу же оставаться?
Вдруг князь увидал тёмную фигурку, коя издавала звук стонущего плача. Дева. Она пыталась, как казалось, укрыться в углу у банной стены. Суетилась – видно, вытирала мокрое лицо. Олег смутился. Не приметить её мог разве что совсем слепой, да и глухой, пожалуй.