Рошана в наручниках препроводили в полицейскую машину. Возле клуба уже собралась толпа, а один из полицейских допрашивал сотрудника фейс-контроля.
* * *
На входе в участок Рошана повторно обыскали и забрали все содержимое его карманов: телефон, бумажник и кольцо…
В голове молодого принца тем временем невидимый режиссер крутил кино со смеющимися девицами и летящими головами бандитов.
«Четыре трупа, двое исчезнувших убийц. Множество свидетелей в клубе… превышение самообороны, добрый дух-защитник, который добр не ко всем… Я невиновен и в целом по ситуации прав. Меня хотели убить… ограбление лишь повод… Кто все это задумал?» – мысли Рошана выстраивались одна за одной и обрабатывались в порядке очереди.
В это время они шли по узким коридорам с незапоминающимися табличками на периодически попадавшихся дверях. Его сопровождал долговязый полицейский по фамилии Мартинес.
«А если я невиновен, значит, мне нечего предъявить, но, допустим, я не хочу давать никаких объяснений этим копам… К тому же мне стоит поспешить убраться отсюда и поскорее рассказать обо всем дедушке. Возможно, это дело куда серьезнее, чем представлялось поначалу. Стоит рассказать о кольце… – думал Рошан, когда его заводили в небольшую комнату, где были только стол и два стула. – А значит… Мне нужно позвонить…»
Молодого принца усадили за стол, сняли наручники и поставили перед ним стакан воды. Однако пить Рошан не спешил. Спустя пятнадцать, а может быть, и двадцать минут ожидания в комнату вошел комиссар. Мужчина средних лет, много старше Мартинеса, который годился ему в сыновья. И если лицо полицейского покрывала легкая щетина, то комиссар носил косматую бороду и густые усы. Комиссар хоть и имел лишний вес, но при этом был обладателем сильных и крепких рук и ног. Мартинес же, напротив, казался сухим и худощавым. То были словно ветка и полено. Лицо комиссара было отмечено мудростью, что проявлялось в его внимательном и хоть и строгом, но справедливом взгляде. Казалось, что такой человек готов полностью выслушать и дать добрый совет, а может, и подбодрить, по-отечески похлопав по плечу. В целом если бы комиссар решил оставить службу, то ему подошла бы роль капитана корабля: такому человеку можно доверить работу как ответственную и опасную, так и требующую опыта и проявления мужества.