Я прошла в последний вагон. Тоже пусто. Сил идти обратно уже не было. Я просто села на ближайшее сидение и закрыла лицо руками.
– Это просто безумие какое то, – прошептала я, не открывая глаза. – Это точно сон.
– Ну или твой персональный кошмар, – слова прозвучали настолько близко, что от неожиданности я вздрогнула, и наконец, подняла глаза, – у тебя такое лицо как будто ты призрака увидела. – Я смотрела на него, тяжело дыша от тревоги, и сначала от шока я даже не могла понять кто это, но потом память начала по кусочкам собирать его лицо, и картинка стала полной. Отрывки сегодняшнего утра начали всплывать в памяти.
– Кто ты? – вопрос прозвучал грубо, но в данной ситуации это было не самым главным. – Что вообще происходит?
– Ты и сама знаешь, кто я, – черные глаза, пристально смотрели на меня сверху вниз, а его губы замерли в насмешке, – точнее ты помнишь меня, мы уже встречались. – Секунду назад он стоял в полуметре от меня, но теперь он уже сидел, напротив.
– Сегодня утром в вагоне, я помню, но что ты здесь делаешь снова, и.... я, что тут делаю я? – Я произносила каждую фразу с одышкой, нервы как будто скопились у меня в горле и теперь стояли там комом, не давая мне формулировать мысли.
– Не знаю, мне просто было скучно, и я вспомнил о той вещице, которую ты сегодня оставила для меня, – он полез в карман своего плаща и уже через секунду держал в руке мою кепку. Так вот, где я ее оставила. – Это было так мило с твоей стороны. – Он снова улыбался, как сегодня утром, и в этой улыбке не было ничего веселого, скорее она меня ужасала. Его самого видимо очень забавляла вся эта ситуация, он покрутил на пальце мою кепку. – Никто никогда не делал мне таких подарков. – Он выпятил губы, как будто сейчас расплачется.
– Я ее забыла, а не оставила тебе. – Я смотрела прямо на него, пытаясь не выдать дрожь в голосе, показать, что я не боюсь его.
– Не расстраивай меня такими заявлениями. – С каждым словом, его лицо становилось все ближе ко мне. – Поверь, ты не хочешь видеть, какой я, когда меня расстраивают.
Когда он был уже в сантиметрах двадцати от меня, я смогла во всех деталях рассмотреть его лицо. У него и вправду как будто не было зрачков, радужка была абсолютно черная, она сливалась со зрачком. Несмотря на то, что кожа была мертвенно-бледная, на щеках был румянец, но он был скорее болезненный, чем здоровый. В другой ситуации я бы даже сказала, что он красив. Но сейчас эта красота казалась мне ужасающей.