Росс не мог видеть ее лица, только спину, обнаженные плечи, изящную линию шеи, соблазнительный изгиб груди, тонкую талию и длинные ноги. Он покачал головой, пытаясь сосредоточиться, жар был таким всепоглощающим, что на мгновение лишил его здравого смысла. «Не будь смешным. Это не может быть она. Твоя память играет с тобой злые шутки во время накала эмоций».
Девушка, имени которой он даже не знал, пленила его той ночью. Ее едкое остроумие с музыкальным ирландским акцентом и ее яркая, неземная красота – распущенные рыжевато-каштановые волосы, прозрачная кожа и пронзительные голубые глаза – на мгновение превратили его в пьяного и алчного дурака. Страсть ударила Росса, когда он вспомнил, что произошло позже той ночью. Волшебные огоньки отбрасывали отблеск на ее нежную кожу, когда он взял ее. Тонкий аромат ночного жасмина и спелых яблок был подавлен диким ароматом возбуждения, когда он ласкал ее. Ее прерывистые рыдания удовольствия сводили его с ума, когда он в конце концов погрузился в нее и отправил их обоих в забвение… Они закончили тем, что занимались любовью – или, скорее, занимались грубым, безудержным сексом – под яблоней, не более чем в тридцати метрах от шумной компании.
Но то, что казалось романтичным, учитывая, что он не был романтиком, позже превратилось в странную одержимость… Девушка сбежала – намеренно создавая какую-то дурацкую фантазию о Золушке, – и он искал ее как сумасшедший… А затем три недели спустя наткнулся на холодную, твердую стену реальности, когда она связалась с ним по скрытому номеру, полагая, что сможет вымогать у него деньги с помощью лжи о своей беременности. Так закончилась его горячая фантазия о Золушке.
Правда, Росс до сих пор слишком много думал о ней.
– Если какой-либо мужчина или женщина знает о законном препятствии, почему эти двое не должны соединяться священным браком, говорите сейчас или навсегда замолчите, – раздался голос священника, выдернув Росса из воспоминаний и возвращая его в реальность.
Росс на секунду замер, разъяренный тем, что его вынудили на такое публичное выступление, но в то же время понимая, что не может упустить этот момент, каким бы банальным он ни был. Кэти не оставила ему выбора.
– Я возражаю, – сказал он.
Вздохи эхом прокатились по толпе. Глаза Кэти расширились.