– Да, да, гонджу, – кивал дайфу, пережёвывая безвкусный рис и овощи. – Я готов помочь.
– Отлично. Вы ведь понимаете, я особо ничего не знаю. Всё, что я умею – это резать и зашивать раны. Я с детства мечтала этим заниматься… Столько ранений у этих солдат… я прямо и не знаю, я решила попробовать и с той роженицей, видела однажды как это делают у лошадей… А об остальном понятия не имею. Да… да – закивала Минмин, – я видела однажды как вырезают у лошади жеребенка, поэтому решила и с той женщиной попробовать. Хорошо, что получилось. Но если бы не было вас, я бы ужасно опростоволосилась и женщина бы умерла, и ребенок. И сегодня, зашивая щеку девочки… если бы не ваша чудесная помощь, я бы ни за что не справилась.
– Ох, гонджу, – засиял дайфу, – вы преувеличиваете.
– Ну, что вы, что вы, – конечно же нет. – Мне до ваших знаний… как до луны.
– Я готов во всём вам помогать, – прощебетал дайфу.
– Ах, вы такой замечательный человек. Я просто и не знаю, как же мне вас благодарить?
– Что вы, никакой благодарности. Я только рад помочь.
– Так я могу к вам обращаться, если мне понадобится ваша драгоценная консультация или ваши знания?
– Конечно, конечно.
– Отлично, принесите чай, – попросила гонджу.
Она взглянула ненароком на Хей Ина. Тот стоял за спиной дайфу, отвернувшись от него, еле сдерживал улыбку. Гонджу с укором посмотрела на него, повернулась обратно к дайфу.
– Во-первых, – продолжила Минмин, – мне нужна будет ваша поддержка и протекция в обустройстве сюесяо.
– Что?
– Мне нужно чтобы вы обошли всех чиновников и богатых людей в городе с просьбой дать денег на обустройство сюесяо.
– Что? – повторил он.
– Денег у дзяндзюна нет, сами понимаете, моя мутин хоть и чжангонджу, но не особо почитаема в столице. Иначе нас бы не сослали в такую глушь. Так вот, если вы мне поможете со сбором средств и об этом узнают через мою мутин в столице… сам ДАВАН, – Минмин подняла указательный палец к небу, делая ударение на последнем слове, – то вы прославитесь, и, может быть, вас пригласят в столицу.
Принесли чай, А-Лей разлила в чашки горячий напиток. Минмин продолжила:
– Кто знает, может даже сам даван о вас прознает…
Она не стала договаривать. Пусть воображение само дорисует картину.
– Моя мутин всегда очень лестно отзывается о тех, кто ей помогает. Так вот, – гонджу поставила чашку на стол, – я жду от вас новостей. Мой дом… двери этого поместье всегда перед вами открыты. К циюэ