Стихопесни - страница 2
на плечах его снег, его ноги черны от земли.
Как нам встретить его? Разговором о смысле и боге,
или сделать яичницу с салом и водки налить?
Ничего мы не знаем! Какие, там, тайны вселенной!
Даже голуби все улетели, поди-ка, поймай!
Ну и ладно, мой милый, садись вот сюда, на колени,
расскажу тебе сказку, а ты засыпай. Засыпай…
Про мастера Нидля
история первая
В коробке у мастера Нидля
много различных красок.
Он часто выходит на улицу
и ставит в парке мольберт.
Он пишет свои картины:
животных, чудесных и разных,
людей, которых не видел,
и страны, которых нет.
А мимо дети проходят,
и – остаются дети.
Они за плечом подышат,
побродят внутри картин,
и это мастеру Нидлю
важнее всего на свете:
ему начинает казаться,
что он не совсем один.
В кармане у мастера Нидля
нет ни одной конфеты,
но детям это не важно,
они подойдут все равно,
И каждый своё увидит,
то, что другим незаметно.
И это мастеру Нидлю
Известно давным-давно.
Еще возле мастера Нидля
много историй летает.
Он сажает их на листочки,
и бросает листочки вверх,
а дети листочки ловят,
и кто-то даже читает,
и становится мастер Нидль
на минуту счастливее всех
Про мастера Нидля
история вторая
Мастер Нидль живет в мансарде. Места там не очень много,
но вполне хватает креслу, и столу, и стопкам букв,
и коту, и канарейке, что безумно любит Блока,
и седому домовому – этот любит хрен и лук.
На стене в портретной раме фото благородной дамы.
Дама голову склонила и с улыбкой смотрит вдаль.
И когда вы рядом с дамой, что-то происходит с вами.
Вам чего-то не хватает, вам чего-то очень жаль.
Вот – мольберт, и он, конечно, у окна, где много света.
Но, бывает, Нидль дождется, как наступит темнота,
и, закрыв глаза, напишет, то, что лишь во тьме заметно,
а иначе вся картина получается не та.
И повсюду кисти, краски, разноцветные палитры,
мастихины и муштабели, картоны и холсты.
Те холсты полны веселья, те печали мглой покрыты,
А иные беспокойно и бессмысленно пусты.
Домовой гремит на кухне – жарит к ужину котлеты,
А потом поищет выпить, и найдется у него!
Он за рюмкой водки спросит: – Для кого? Зачем все это?
Улыбнувшись, Нидль ответит: – Низачем. Нидлякого.
Мой гимн
Мир, залитый и кровью, и потом,
Мир, покрытый золой и дерьмом,
Все прекрасен и чист отчего-то,
И всему хватит места на нем.
Изумруду вселенной довольно
В темноте пролетая, мерцать…
Мы – трава бесконечного поля.