– Ты это зачем?!!! – неслышно заорал псевдо-Ной.
Илья как и не слышал. Но (сам по себе) прямиком пошёл на рукастого со товарищи и – легко прошёл меж них (сгрудившихся очень плотно), и никого даже плечом не задел.
– Идемте же, – словно бы через плечо швырнул им огрызок кости
На что псевдо-Ной неслышно заявил:
– Рассчитываешь себя отдать на растерзание? В мученики метишь?
– Нет, – просто ответил Илья. – Я всего лишь не подличаю. Лишь обезумевшие ездоки ездоки сбрасывают с кармических саней слабейшего, чтобы на себя отвлёк настигающих волков.
– Ты хочешь сказать, ты сильнейших ездок? – молча переспросил псевдо-Ной.
– Да.
– Это вселенских масштабов претензия! – не менее молча возопил рукастый.
Илья (не менее молча) согласился:
– Да, – и ничего не прибавил более. И что (или кого) именно он сбрасывал с саней, опять – как давеча связь Чёрного Солнца и Атлантиды, осталось не проясненным.
После чего Илья полетел в глубь клуба – ни на кого не глядя и широкими шагами. Причём – даже Рукастый сразу его из виду потерял:
– Стой! Погоди! – псевдо-Ной принялся озираться.
– Что-нибудь ещё?– сказал псевдо-Илия из своего (казалось бы, близкого-близкого) далека'.
– Да. Ещё много «чего-нибудь ещё». Сначала поясни, отчего ты так спокоен?
– Я ничуть не упокоен, – честно и вслух ответил гость.
Он ни на миг не задержался. Миновал застывшую в отдалении группку громил. Даже мельком их не оглядел. А потом еще прошел мимо нескольких плотно прикрытых дверей. Тем самым к спортзалу вплотную приблизился.
– Да постой же! Верхнюю одежду оставь в раздевалке.
Он уже миновал несколько запертых дверей. Но пришлось вернуться (опять минуя громил). И свернуть, куда ему указали.
В раздевалке (вот странность) – он действительно принялся раздеваться. Причём – словно бы сдерживался, дабы вместе с одеждою и обувью, и головным убором не сорвать с себя всю прочую внешность (я мог бы сказать «кожу», но речь не только о человеческой оболочке).
А потом – из раздевалки он вылетел прочь, к ожидающей его Дикой Охоте (запомним это определение). А потом – он устремился к спортзалу; только там он позволил времени замереть (вослед шагам ног и шагам души); он не то чтоб боялся каких-то решений!
Он, скорее, ещё не (поностью) определил, на череп какого-такого мифического существа ему предстоит наступить (если череп Олега оставил «почти» нетронутым); зато рукастый Олег (у которого в самом имени его бывали перипетии с черепами, то ли своим, то ли конским), вовремя вспомнил значение странного (неведомо как ему в мозг засланного) слова: