– Томагавк?..
– Так между собой босса называем.
– Владлена Леонидовича Зольцева? – уточнил зачем-то. Он и так знает своего главного и ближайшего, если говорить о географии, конкурента.
– Да. А вы что, не знакомы?
Недавно только был форум в Русском географическом обществе, там все уважающие себя владельцы туристического бизнеса были, явно шефы познакомились.
– Ну как же не знакомы? Еще как знакомы… – протянул Ефрем, задумчиво меня разглядывая несколько длинных секунд.
Я поёрзала – стало как-то неуютно.
Наконец, сокурсник убрал в стол моё резюме и мгновенно преобразился:
– А не загулять ли нам в кабачке по старой памяти, а, Лолитка?! – широко улыбнулся, будто победил в забеге и взял приз на миллион долларов.
Хотя нет, это для него – «золотого мальчика – не те суммы, чтобы жилы рвать.
– Ты ж знаешь, я за любой кипиш, кроме диеты, – осторожно согласилась.
– А ты не изменилась! Я ещё на встрече выпускников на тебя засматривался.
Я чуть челюсть не уронила. Вот врет! В тот пьяный вечер он не выпускал из рук Вишню – так мы называли веселую Таню, маленькую худенькую девушку с параллельного потока. Вишню напоминали её тёмные большие глаза с особо чёткой линией низко посаженных бровей, переходящей в линию носа, и от природы сочно-вишневого цвета губы. Чтобы Ефрем засматривался на меня – не было такого.
Снова стало как-то странно дискомфортно, будто вотпрямщас меня втягивают в какую-то сомнительную интригу.
– Да?.. – сделала вид, что поверила, но удивление скрыть точно не смогла. Хотелось сказать не то, но мыс надежды надо покорять, а не спорить с ним. – Ты тоже не изменился.
– Тогда по бабам? Тьфу… В трактир «У Пахома»?
– Лет восемь там не была! – вот тут я натурально удивилась. – Не думала, что он ещё работает!
– Там часто наших можно встретить. Заветное местечко. Да и Пахом уже как к родным к постоянным. Ну что, идём?
Что, сейчас? Ладно, но не в опостылевшей же униформе!
– Давай ко мне сначала заедем, я переоденусь.
– Зачем? Шикарно выглядишь!
Мда… Подкат не засчитан.
– А буду ещё шикарнее, – улыбнулась, очаровывая.
– Тогда чеши домой нафуфыривайся, буду ждать тебя в кабаке.
Маски сорваны – распишитесь, называется.
Я развернулась на стуле. Юбка длиной на ладонь выше колена поднялась и открывала ноги до середины бедра. Пару пуговиц рубашки я незаметно расстегнула, ещё когда шла сюда – на улице стояла духота. А теперь, когда чуть наклонилась, чтобы встать, края блузы разошлись и приоткрыли вид на верх груди.