Горбачев был не только человеком организации в рамках политической бюрократии, но и человеком семьи. С отцом отношения у него сложились дружеские и нежные. Когда Михаил был подростком, он круглосуточно работал вместе с отцом-комбайнером, собирая урожай; они обсуждали новости и во всем доверяли друг другу. Отец относился к сыну как к равному. Летом 1948 года, когда они работали бок о бок, Михаил получил орден Трудового Красного Знамени, а отец – более престижный орден Ленина. Горбачев всю свою жизнь гордился этим достижением; в своих мемуарах, написанных в 1990-х годах, он заявлял, что до сих пор считает это своей величайшей заслугой [Горбачев 1995: 56]. На протяжении большей части своей политической жизни в номенклатурной иерархии Горбачев, судя по всему, верил в систему и был сторонником улучшения ее функционирования.
Горбачев умел двигаться вперед, ладить с людьми. В беседах с глазу на глаз он выступал человеком, способным «считывать» взгляды и предпочтения своих собеседников, подстраивать свою тактику в соответствии с их позициями и заставлять их поверить, что он с пониманием относится к их убеждениям – даже когда его целью было изменить их мнение[16]. Эта черта характера сослужила хорошую службу, когда он поднялся по ступеням партийной иерархии. В 1970-х годах многие члены Политбюро приезжали отдыхать на Ставрополье. Горбачев их встречал и общался с ними в неформальной обстановке [Болдин 1995: 127; Brown 1996: 49–51][17]. Нет никаких свидетельств ни его возмущения и неприязни по отношению к московскому начальству, ни того нескрываемого нетерпения, которое Ельцин стремился подавить, не всегда успешно, в начале 1980-х годов.
Войдя в состав брежневского Политбюро, Горбачев садился как можно дальше от генсека и старался не выказывать брезгливости при неуместных промахах Брежнева [Горбачев 1995: 182–183]. В своих воспоминаниях он отмечает, что в брежневской Москве главным было «знать свое место»: никогда не выходить за рамки своего положения и чина [Горбачев 1995: 182]. Придя к власти, Горбачев сохранил тактическую осторожность как определяющую характеристику своей политической личности, пусть даже пытаясь изменить систему. Ф. М. Бурлацкий на основе бесед с различными помощниками и соратниками Горбачева утверждает, что тот был «склонен к компромиссу» и предпочитал «твердую руку» и это «раздражало прямого и вспыльчивого Ельцина», который был более склонен рисковать [Бурлацкий 1997: 122, 129–130]