продемонстрирует, чем греческая мысль обязана сирийской легкости.
И тем не менее не следует заблуждаться. Появление в варварской Азии греческих общин было результатом не спонтанной иммиграции, а методичным и терпеливым плодом селевкидской политики. Посреди враждебного мира Селевкиды насаждали и пестовали хорошо подобранные центры колонизации, группирующиеся вокруг главных городов. Низшие слои населения, сохранявшие арамейскую культуру, оставались вследствие этого вне общественной жизни: греко-македонские горожане, настоящая буржуазия Леванта, образовывали политический и военный класс. Основная масса этих колонистов обосновалась в районе нижнего Оронта, вокруг больших городов: Антиохии, Селевкии, Лаодикеи и Апамеи.
Антигон, в то время когда был владыкой македонской Азии, в 306 г. до н. э. основал на берегах Оронта город Антигонию. Селевк Никатор дал этому городу имя Антиохия и (несколько передвинув его) сделал своей столицей. Выбор Антигона и Селевка отвечал постоянным стратегическим и коммерческим интересам. «Антиохия, – как отмечал Моммзен[24], – занимала центральное положение в империи, охватывавшей Малую Азию, долину Евфрата, Иран, и не хотела отдаляться от моря». В Антиохии соединялись три основных пути из Внутренней Азии: 1) Царский путь, шедший из Сард в Египет через Иконий, Тарс, Киликийские горы, Тир и Газу; 2) дорога, следовавшая вдоль Евфрата через Фапсак и Вавилон до Персидского залива; наконец, 3) караванный путь, который через Иераполь, Эдессу, Низиб и Эктабаны вел в Бактрию и Центральную Азию.
Антиохия, возникшая по капризу завоевателя, искала себе прошлое. Через дочь Инаха[25] и Триптолема[26] с горы Силпиос она претендовала на родственную связь с Аргосом и Афинами. Эти легенды принесли афинские колонисты, которых Антигон поселил в Антигонии, а Селевк I перевел в новый город. Но большинство поселенцев были родом с Кипра или из Македонии. Афиняне, македоняне и критяне – все они быстро перемешались между собой. Благодаря им Антиохия в III в. до н. э. стала одной из столиц эллинизма. Она разделяла с Александрией и Пергамом честь заменить Афины во главе греческого мира. Как и в Александрии, в ней имелось многочисленное местное население, составлявшее плебс предместий. Это население говорило на арамейском языке, но, поскольку за ним, в отличие от египетского элемента городов дельты Нила, не стояло тысячелетней культуры, оно эллинизировалось намного быстрее. Браки между греками и сирийцами, все более и более частые, способствовали смешению народов.