Империя Леванта. Древняя земля тлеющего конфликта между Востоком и Западом - страница 26

Но чего же им не хватило? Присутствия за спиной единого народа, понимающего их миссию. Основные наследники Александра и представители Внешней Греции перед лицом варварского мира, самые умные из них тщетно пытались придать эллинизму высокое понимание политического единства, которого у греков никогда не было. Даже после Александра эллинизм поднялся над враждой между городами-государствами лишь для того, чтобы ввергнуть себя во вражду между династиями. Александрия, Антиохия и Пергам заменили Спарту, Афины и Фивы, и раскол продолжился. Если попытка Селевкидов представляет реальный исторический интерес, то тем, что это была единственная попытка эллинизма сорганизоваться в унитарную империю на манер империй Персидской и Римской.

Очень скоро Греция и Рим узнают, что потеряли, позволив погибнуть Селевкидам. В 64 г. до н. э. эллинизм в Иране уступил место парфянской реакции, а в Сирии – арабскому проникновению. А в Малой Азии с приходом Митридата Евпатора наступила «ахеменидская» реставрация, захватившая собственно Грецию и создавшая угрозу для Рима.

Не имея никакого представления о крупных азиатских проблемах, римляне после победы при Магнезии (190 до н. э.) предоставили азиатской македонской империи самостоятельно справляться с реакцией местного населения. Но когда они аннексировали в Малой Азии Пергамское царство (130 до н. э.), их точка зрения начала меняться. Римская республика помимо своей воли стала наследницей македонской традиции, и в этом качестве ей пришлось выбирать: отказаться от всех своих восточных владений или распространять свою власть вдоль до крайних пределов духовного распространения эллинизма. И в этот момент за эллинизированными областями Западной Анатолии римляне натолкнулись на страну и монарха, остававшихся, под поверхностной эллинизацией, откровенно «варварскими» в том смысле, какой вкладывали в это слово греки и римляне: с Понтийским царством и его правителем Митридатом Евпатором.

Митридат происходил из знатной персидской семьи, представители которой при Ахеменидах занимали различные высокие должности в Малой Азии. Воспользовавшись анархией, вызванной братоубийственными войнами между преемниками Александра, Митридат I, прозванный Ктистом (Основателем) (302–266 до н. э.), провозгласил себя независимым царем в Понтийской Каппадокии (280 до н. э.). Иранизм, частично покоренный первыми Селевкидами, нашел убежище в новом царстве, защищенном высокими грядами Понтийских Альп и расположенном в стороне от основных дорог, по которым передвигались эллинистические армии. Персы по происхождению, Митридаты стремились ими и остаться, хотя бы только для того, чтобы сохранить престиж в глазах населения, все еще ослепленного воспоминаниями об Ахеменидах.