То, что политически и субъективно было борьбой и казалось переворотом, исторически и объективно оказывалось простым разделением труда и чередованием фаз.
Вот и все. Это печально, но такие политические пассажи не кажутся значительными в эпоху, когда миллионы здоровых, цветущих людей умерщвлялись как ни в чем не бывало!
История человечества порой принимает формы сумасшедшей пляски. За внешними бредовыми формами, за быстрым мельканием событий важно видеть основные темы, постоянно возвращающиеся прочные нити.
Стремление народов к свободе, к творческому независимому существованию в таинственном единении национальных коллективов и есть одна из таких тем, одна из мнимо лишь прерываемых нитей.
Независимость Грузии и соседних ей народов Кавказа, несмотря на события 1920–1921 гг., вовсе не является простым эпизодом вчерашнего дня, с такой скоростью уходящего в историю; напротив, она есть и останется живой темой и наших дней, и близкого будущего. Поэтому и книга эта далека от настроения, выраженного в знаменитом Victrix causa diis placuit, sed vict a Catoni[3].
И если здесь ничего не прибавляется о том, в каких условиях и с какими превращениями жизнь Грузии протекает ныне в навязанном ей единении с другими государствами Советского Союза; как рисуется политическое и хозяйственное развитие на Кавказе под влиянием всего созданного русской революцией положения и как на деле устраиваются взаимоотношения между кавказскими народами, после отхода к Турции значительных территорий по Карсскому миру 1921 г., – то это лишь потому, что здесь перед нами уже новый, сложный отрезок исторической ткани, еще не вышедший из рук Ткача, в котором разбираться было бы преждевременно.
И Грузия, и Армения, и Азербайджан существуют; прокатившаяся по ним колесница всеобщего уравнения не стерла их с лица земли. История их не прерывается в 1921 г.; она протекает в новых условиях.
Для книги, основанной на прямом опыте и непосредственных переживаниях, как эта, достаточно таких общих замечаний: о политических судьбах наших республик с 1921 г. автор мог бы говорить лишь как любопытный читатель, во многом неосведомленный.
Итак – продолжение, не перерыв. И никому не следует цепляться за прошедшее. В настоящем гораздо больше реальности, а в будущем – привлекательности.