– А зачем их объяснять? Я же сумасшедший, – бурчит себе под нос человек и снова залезает под одеяло.
Под одеялом он лежит до обедни. Евстафий снова приносит еду, но на этот раз человек даже не встает. Еще через два часа Евстафий возвращается с двумя другими монахами и открывает ключом дверь. Внутри светло. У стены стоит койка, на которой, свернувшись в клубок под одеялом, лежит безумец. Также в комнате стоят стол и стул, в углу навалены книги, многие из которых разорваны на части. Евстафий смотрит на стену: на камне нацарапаны линии, их уже так много, что безумцу приходится залезать на стол, чтобы продолжать свое дело. Евстафий знает, что сегодня он нарисовал восемьсот сорок четвертую черту – по количеству дней своего пребывания в монастыре Святого Лазаря6.
– Пора мыться, Ваша светлость, – тихо говорит монах.
Одеяло откидывается, и безумец садится на кровати. Он истощен, сероватая кожа натянулась на ребрах, как на барабане, ногти на руках и ногах синие, синие же губы. На осунувшемся лице клоками растет борода, рыжие волосы неровно подстрижены, с левой стороны выдран целый клок. Неестественно яркие зеленые глаза останавливаются на монахе.
– Будете себя хорошо вести сегодня? – ласково спрашивает Евстафий.
Безумец смотрит на почти двухметровых монахов.
– По всей видимости, да, – отвечает он.
– Тогда одевайтесь.
– Не хочу, – безумец мотает головой, – так пойду. Какая на фиг разница?
Да никакой, думает Евстафий. Безумец встает.
– Ну что, ребята, Его светлость отправляются принимать ванну, – он разводит руками. – Мне идти самому или мои верные слуги понесут меня на руках?
– Самому, – отвечает Евстафий.
– Ладно, – безумец скребет щеку. – Пошли тогда.
Он с удивительной беззаботностью выходит за дверь, как будто бы такая возможность представляется ему не раз в неделю, а каждый день. Евстафий накидывает ему на плечи теплый плащ, подбитый волчьим мехом. Безумец, кажется, этого даже не замечает.
– Какое сегодня число? – спрашивает он.
– Пятое февраля.
– Зима… – задумчиво протягивает безумец.
– К вам приехали гости, – наконец, решается сказать Евстафий.
Обычно эта достаточно редкая для безумца новость вызывает у него приступ ярости, но сегодня он только пожимает плечами.
– Кого принесло?
– Ее светлость.
– А Его светлость не жаловали нас своим присутствием? – уточняет безумец.