Лютый, привыкший к послушанию и отсутствию эмоций был немного сбит с толку. Я его перебивала, называла Владиком. Последний раз его так мать называла, но это было давно.
– Зоя, ты можешь мне доверять, в любом случае, Кенди тебя мне оставил.
– Что?
– Ты, вероятно, не совсем понимаешь, что произошло с тобой. Назови год, время, откуда тебе перенесло?
– Влад, можно я пойду? Мне кажется, ты не в себе, – я решила просто уйти, этот разговор до добра не доведет. Он назначит мне высшую меру наказания. Влад оказался рядом очень быстро и удержал дверь, запирая ее на ключ. Все ясно, колоть будет, точно, комната дознавателя.
– Зоя, прекрати увиливать от ответа, если ты не скажешь правду, то будешь жестоко наказана.
Я молчала, как партизан на допросе, очень жить хотелось, а наказание… пусть будет так. Я согласна.
– Влад, пожалуйста, не надо ни о чем меня больше спрашивать, я ничего тебе не скажу.
– Не скажешь?
– Нет.
– Уверена, что нет?
– Уверена.
– Хорошо, – он внимательно на меня смотрел, пристально, а потом заговорил, – ты у нас в группе защитников, а как мы все знаем, защитники лишены эмоций и страхов. Ты ведь тоже лишена, ведь так?
– Да, никаких эмоций. Я как все, – кивнула я.
– Зоя, – Влад подошел близко-близко, и мое сердце стало биться чаще. Его присутствие совсем рядом странно на меня действовало, – идем со мной в тренировочный лагерь, будешь мне на деле доказывать свою точку зрения.
– Это как?
– Увидишь, – он крепко схватил меня за руку и повел по темному коридору. Шли мы долго. Влад явно не собирался со мной разговаривать.
Через сорок минут мы оказались в странном месте. Было людно. Помещение напоминало спортивный стадион со множеством всяких приспособлений, назначения которых мне неизвестно.
– Это тренировочный лагерь. Твой новый дом, располагайся. Рановато тебе становиться членом защитного десанта. Останешься здесь, если докажешь, что ты как все.
– Да что ты говоришь. А Ник так не считает. Так-то я выжила в той операции. Ты предвзято ко мне относишься, – я с вызовом на него посмотрела, а другие люди на тренировке с ужасом посмотрели на нас. Ну да, я спорю с генералом. Вот не собираюсь я перед Владиком пресмыкаться.
– Люди этой эпохи не умеют спорить с генералом, и ты еще будешь доказывать, что ты местная? При рождении на запястье всем младенцам наносят тату, покажи руку.