. Американо-мексиканская война
[5]. «Фейсбук»
[6]. Иногда я думаю, что в Калифорнии никогда не заканчивалась эпоха золотой лихорадки. Золото просто заменили другими сокровищами. Кинофильмами. Славой. Океанскими волнами. Венчурным капиталом. Молодостью. Вином. Любовью. Религией. Технологиями. Наверное, я и сам – участник этой вечной погони за деньгами. Впервые переехав в Лос-Анджелес, я обнаружил, что здесь никто не ходит в боулинг. Все слишком заняты.
Марти Моррел занимался всем, чем тут можно заняться. Он исследовал каждый дюйм Лос-Анджелеса, каждую трещинку и щелку штата Калифорния и все задокументировал в сотнях видеороликов, тысячах фотографий, очерков и постов в блоге. Даже если бы он не писал ни о каких преступлениях, я все равно захотел бы сделать подкаст о Марти.
Но он писал о преступлениях. Я думал, что убийства будут самой пугающей частью моего подкаста, – однако это было до того, как я узнал о Доме Пандоры».
Любой странный день начинается как самый обыкновенный.
Джоди режет батат на кусочки, собираясь жарить в растительном масле. Его отец, Джозеф-старший, сидя за кухонным столом, разбирает почту.
– Мне начинать готовить курицу?
Голос у старика такой, словно он сорок лет непрерывно курил сигареты, хотя Джоди лишь изредка видел его с сигарой.
– У меня будет готово через тридцать пять минут. Смотри сам.
Джозеф-старший берет миску с кусками сырой курятины, замаринованной в особой заправке, которая называется «итальянской». Проходя мимо Джоди, он говорит:
– Будешь так рубить, потеряешь однажды палец.
Джоди вздыхает. Он не менял манеру пользоваться ножом с того времени, когда Джозеф-младший из «Джои» превратился в «Джоди» – так окрестил его братишка, имевший обыкновение в любое слово совать лишние «д». Себя он называл Марди. Брат ушел из дома в семнадцать лет и уже десять лет не возвращался.
Стук в дверь. Звук эхом долетает из прихожей на кухню.
– Заходи! – кричит Джозеф-старший. – Это, наверное, Кат-тер. Он звонил, что зайдет за дровами. Хотя спина у него покрепче моей.
Сетчатая дверь скрипит, вслед за чем слышны тяжелые шаги по коридору. В кухню входит мужчина. Но не их сосед Каттер.
Парень, похожий на бродягу-хиппи с всклокоченными волосами. Проколотые уши без серег. На одном плече висит грязная холщовая сумка с ручкой-кольцом. Три пластыря, то ли косметических, то ли медицинских, добавляют лоскутков к образу хиппи. Джоди знает, что этому мужчине двадцать семь лет, хотя «гусиные лапки» возле глаз создают впечатление, что ему далеко за тридцать.