– Да все эти пляжи одинаковые! – горячо поддержал Роберт.
Это была давно наболевшая тема. Он ненавидел тропики. Жару. Антисанитарию. Москитов и песок, чертов песок повсюду. Недолюбливал туземцев, этих странных людей, которые в XXI веке до сих пор жили, руководствуясь гороскопом, а не здравым смыслом. Ненавидел живописную нищету Азии. Его манила Европа с волшебной архитектурой, насыщенной и достойной внимания историей, впечатляющим сервисом. А жена снова и снова тащила его в страны третьего мира, потому что считала, что ему не помешает расслабиться. Но все эти вожделенные маршруты дауншифтинга лишь плавили его рассудок под беспощадным солнцем и превращали его в злобного и отупевшего от жары дауна. Он не понимал, как нормальный человек может платить деньги за это издевательство. И не понимал, как он, будучи человеком нормальным, снова и снова подписывался на эти скитания по тропическим островам.
– Гребаная мечта дауншифтера, – простонал он, вспоминая их последнюю поездку на Маврикий, где даже в пятизвездочных отелях выбор еды ограничивался тремя-четырьмя не особо вкусными блюдами. – Все эти тропики на одно лицо. Ничего в них нет, нечего там делать. Нет ни культуры, ни архитектуры, ни достопримечательностей. Ничего, кроме проклятой жары, песка в трусах, торговцев барахлом, так и норовящих тебе что-то втюхать на пляже, и потенциальной меланомы.
Кристина и Фил буквально покатились от смеха. Роберт свято верил, что умеет быть грозным человеком и наводить страх и трепет на окружающих. Но на деле чем больше он злился, тем забавнее выглядел со стороны.
– Пап, ты меня убиваешь, – хохотала Кристина. – После почти тридцати лет брака ты так и не понял мамин lifestyle.
– В смысле все эти чакрооткрывательные, веганско-тантрические, будда-поклоннические, його-астрологические поиски души? – поддакнул Фил. – Черт, если так посчитать, вся эта чехарда с личностным ростом стоит больше, чем я мог бы пробухать, снюхать и проиграть в казино!
Они смеялись, не замечая, как гаснут глаза Маргариты, как сутулятся ее плечи, как меркнет ее натянутая улыбка. Она встала под предлогом, что ей нужно унести тарелки. Никто не обратил внимания, что она вышла из комнаты. Последнее, что донеслось до огорченной Марго, – это саркастический голос дочери:
– Так ты поедешь с ней на этот Плайа-дель-Амор?