– Бес, я «Берег-3». Клиент на два часа. Как понял?
– Наблюдаю, – ответил Бессонов. – «Гамлет», отстань, смотри за «худыми».
Неожиданно «рама» приподняла одно крыло и стала скользить на другое, заворачивая огромную спираль. Такой маневр сложно выполнить на истребителе и перекрестить траектории, не попав в смертельные зоны огня. Бес оценил мастерство пилота «рамы» и не стал форсировать события. Пусть заворачивает в сторону фронта, с такой потерей высоты не дотянет. Лишь бы «мессеров» не было. Хотя, уверен, он их уже вызвал.
– Я «Берег-3», уходит!
– Наблюдаю.
Наконец закончилась спираль, «рама» легла в горизонт. Строго по его высоте Бес вышел в хвост, как раз в мертвую зону, и дал непривычно длинную для себя очередь. «Рама» клюнула носом и пошла к земле.
– ПКБэСНБэ, – выдал в эфир Бес. – «Гамлет», контрольный! Молодец! Теперь за мной!
– Бес, я попал!
– «Берег», Бес работу закончил!
– Бес, спасибо от пехоты!
– Обращайтесь! «Гамлет», домой!
«Слишком просто, – подумал Бессонов. – Почему нет истребителей? По времени должны подойти».
На всякий случай набрал высоту, но горизонт был чист.
На земле подбежал возбужденный ведомый.
– Пал Григорьевич, я попал!
– Молодец, «Гамлет». Поздравляю с первым сбитым. Сработал на «отлично». Горжусь…
– Так вы первый приложили! От фонаря только брызги полетели, и по мне уже никто не стрелял…
– Ты запомнил, как выходить на атаку? Ни метра вверх или вниз. Строго за килями. Тогда они не смогут вывернуть пулеметы на турели. И по двигателям бить бесполезно, на одном дотянут…
– Спасибо! С ума сойти, я приложил «раму»!
* * *
Налет был страшный. Пикирующие бомбардировщики появились, когда полк готовился к отбою.
Сигнал «Воздух!» прозвучал, когда самолеты врага уже вышли на боевой курс. Первый удар пришелся по зенитной батарее и стоянке дежурных самолетов. Два летчика третьей эскадрильи погибли, не успев вырулить на взлетку. Потом запылал склад ГСМ. Его начальник лейтенант Бурда сгорел заживо, пытаясь выгнать со склада заправщик.
– Куда?! Пропадешь, дура, – старшина Хренов всей массой навалился на Бессонова, когда он пытался выскочить из укрытия.
Остальные летчики чуть не плакали от бессилия, когда эскадрилья «юнкерсов» делала с их аэродромом что хотела. Дым пожаров стелился по земле, выедал глаза, вой пикировщиков сменялся тонким свистом летящих на головы бомб. Казалось, земля стонала от их разрывов. Горечь и пыль забивали нос и горло.