Кстати, из разговоров и рассказов о стародавних временах я выяснил, что формально та часть Пеу, которая в своё время была завоёвана сонаями, по-прежнему является единым государством, а правители отдельных областей подчиняются сидящим в Тенуке, племенном центре Текоке, королям-тиблу. Причём власть этих тиблу наследственная, по крайней мере, уже минимум четыре поколения должность эту занимают потомки предводителя сонайских завоевателей. Впрочем, наш староста тоже принадлежит к семейству, которое рулит в Бон-Хо уже почти сто лет – с того времени, как сонаи отправили по Тропе духов прежнего местного босса, не проявившего должного понимания в отношении политических перемен, и поставили рулить деревней его дальнего родича, продемонстрировавшего бо́льшую гибкость. Так что, скорее всего, на западе то же самое, что и у нас: разве что сонаи отчасти перемешались с местной верхушкой да чужие корабли приплывают чаще.
Здесь же каждое появление чужаков из-за моря становилось предметом разговоров и пересудов на многие годы. Как тот визит в Аки-Со, после которого появился на свет настоящий Ралинга, или семилетней давности случай, до сих пор вспоминаемый по всему Бонхо благодаря выгодному обмену, когда местные «большие люди» обзавелись несколькими металлическими предметами.
Вообще такой роскошью (внушительного вида тесаки – что-то среднее между ножом и мечом, топоры, браслеты, кольца) имели возможность гордиться самые продвинутые из папуасов. Тесак стоил, например, двадцать с лишним корзин коя – количество, достаточное для пропитания в течение двух месяцев типичной местной семьи, насчитывающей обычно три или четыре поколения – от глубоких стариков до мелюзги, не удостоившейся ещё имён. Или же три взрослых свиньи. Что до топора из жёлтого металла, то наш старейшина, по словам Понапе, обменял его на двадцать корзин коя, четыре свиньи и четыре большие циновки.
В основном же металлическое оружие и украшения попадают в Бонхо с западной половины острова вместе со случайно забредшими обитателями тех краёв или через жителей Старого Сонава – как правило, не больше трёх-четырёх изделий в год. Оттуда же попадает и гладкая заморская керамика, вызывающая лютую зависть у Понапе. Правда, импортных горшков, чашек и ваз было ещё меньше, чем металлических орудий – видимо, из-за меньшей их сохранности при транспортировке.