Света вцепилась в руку отца.
– А он выживет? Их найдут?
– Смотри. Немного осталось.
Дэвид тем временем разорвал отцовскую рубаху и перевязал покалеченные руки, снял с отца акваланг, принёс полотенце и подложил его под спину Бена.
Опять зазвучала эта волнующая душу музыка и песня «Какое мне дело до всех до вас? А вам до меня!» Дэвид, выбиваясь из сил, тянул отца к самолёту. Его охватывал страх, что отец умрёт, а значит, умрёт и он сам. Их никто не найдет. Нет, так не будет, будет по-другому.
В этот момент в комнату зашла Лена, увидела дочку всю в слезах, подбежала к телевизору и выдернула шнур питания из розетки.
– Ты отдаёшь себе отчёт о том, что ты делаешь? Посмотри на ребёнка! Она же плачет. Трудно хоть раз быть ответственным и почитать сказки на ночь?
– Какие сказки? «Колобка»? «Чёрную курицу» может, о патологическом предателе, слабовольном ничтожестве, чтобы только пожалели куриные ножки? Про Иванушку-дурачка, про Емелю, за которого все другие что-то делали?
– Ну, не нравятся тебе русские сказки, почитай Андерсена. Или Мэри Поппинс.
– Причём тут нравятся или не нравятся русские сказки? Они такие, какие они есть. Порочные. Их в другом возрасте можно читать.
– В каком же, интересно?
– Лет в восемнадцать, не раньше, а то и постарше. Сплошные «Гуси-лебеди».
– Так, Светочка, иди в свою комнату, с куклами поиграй.
– Я не хочу с куклами. Я с папой хочу.
– Иди. И дверь закрой.
Света послушно удалилась.
– Так, объясни мне, что с тобой происходит? Откуда вдруг такая неприязнь ко всему русскому? Ты что, туда глядишь?
Слово «туда» Лена выделила голосом, чтобы подчеркнуть куда именно – за бугор.
– Ты сама посуди: то Василиса Прекрасная, то Василиса Премудрая всё за Ивана-царевича сделает – и приготовит, и ковёр соткёт, и под хохлому распишет. А всех его трудов – только покручиниться нужному человеку или даже зверю лесному. Волка припахали, коняжку-инвалида с горбом за три моря гоняют жар-птицу ощипывать. Даже лягушку заставили на себя пахать. А сами? Только и знай что вздыхают. Ещё бы по таким женщинам не вздыхать! Только нашей Свете они зачем такие иван-царевичи? Ни одного из них в её мужьях не хотел бы видеть – ни с полцарством, ни с цельным.
– Так, продолжай раскрываться. А «Гуси-лебеди» чем не угодили?
– Да это же жуть сплошная! Послушай, как она начинается: «Жили мужик да баба. У них была дочка да сынок маленький». Вникаешь? Мужик да баба. А у них дети. Если он мужик, а она – баба, что из детей вырастет? Вот и вырастают мужики да бабы. Но это цветочки.