– Михалыч, выжимной у меня на стартере полетел. Может, у тебя есть?
Михеев поставил свою чашку и нехотя ответил:
– Ну, есть.
– Так, выручи.
– Эх, Василий! Всех вас выручи! Грамотный мужик, пятый десяток давно разменял. Знал, какое время грядёт, а запчастями не мог запастись.
– Знал, Михалыч, и видел, как совхоз растаскивали. Только не у всех такая возможность была-прихватизировать.
– Ладно, Василий, не заводись! -как-то мягко, даже ласково сказал Михеев.-Дам я тебе выжимной.
Дробнов сердцем почувствовал, что Михалыч понял его намёк насчёт «прихватизации». Жена Михева, Людмила, моложе его, работала тогда в совхозе завскладом. Ходили тогда разговоры, что крутила она романы с нужными людьми. Михеев с этим явлением боролся, грозился даже разводом. Но однажды супруга ему прямо сказала:
– Сиди уж да помалкивай. Только и умеешь навоз убирать. Даже в постели от тебя толку нет. Прикидываются все у нас чистенькими да честненькими, а копнёшь-глаза на лоб лезут.
Дробнова эти сплетни мало интересовали и он больше склонялся к мнению, что важную роль в успехах Михеевой играла её родственница, занимавшая не последнюю должность в Областном Правительстве. Как бы там ни было,
но после откровенного разговора с женой Михалыч язык прикусил.
Михеев куда-то вышел, а Василий тем временем размышлял. Вроде, мужик как мужик этот Михалыч. Не прочь, бывало, и выпить в компании. Но вот что-то в нём есть такое, за что к нему относились насторожённо и на работе, и вообще. Всё-то он прибедняется, всё-то он, что на общее благо, скрипя зубами делает. Одной «списанной» техники на своё подворье сколько перетащил, а потом расродавал. Всё это, конечно, благодаря супруге своей. Вот и верь после этого, что женщины слабые созданья.
Михеев вернулся и протянул Василию кулёк из замасляной бумаги.
– Спасибо, Михалыч! – пряча кулёк в карман куртки, произнёс Дробнов.-Сколько я тебе должен?
Михеев отвёл взгляд и усмехнулся.
– Сочтёмся когда-нибудь, как говорится, -сказал он, и на правах выручателя добавил.-Эх, Василий, жить-то уметь надо.
Василий промолчал. Не давал ему слово сказать замасленный кулёк, который, словно раскалённое железо, прожигал карман куртки, доставая до самого тела. И вдруг Дробнову стало не по себе: ведь по сути Михеев одалживал ему украденную в совхозе запчасть. Окажись на месте Василия другой, Михалыч спросил бы за этот выжимной дорого. Но Дробнов хорошо разбирался в технике, чего нельзя сказать про Михеева, который частенько обращался за помощью к Василию: то клапаны подрегулировать, то зажигание или карбюратор.