И снова март… - страница 3

Шрифт
Интервал
Пироги из печи – ароматный грибной туман.
Да под крышей соломенной пара волшебных птиц.
Будто углем рисованный, как порожденье тьмы,
Старый ворон. Да снежная белая ночь-сова —
Не понять, то ли прячется здесь от лихой зимы,
То ли это ночует под крышей сама зима.
А зима серебрила снежинками лунный свет,
Оставляла на стёклах узоры волшебных рун.
– Вы поймите, мамаша, что это усталый бред.
Мальчик в коме, не слышит, а Вам бы прилечь, уснуть.
Вскрикнет ночь по-совиному и полетит сквозь снег,
Унося на совином крыле все несчастья прочь.
Открывает глаза очень маленький человек.
– Всё в порядке, вернулся. Уж думали – не помочь.
Врач снимает халат и устало глядит на снег:
– Обошлось. Полно плакать. Устали и мы, и Вы.
А Вы – сказки. Наука! У нас двадцать первый век!
Невесомо кружится в палате перо совы.

«Сидели в сквере почти что люди…»

Сидели в сквере почти что люди,
О чём-то спорили горячо.
А кошка… Кошка пусть тоже будет,
Хоть кошка, в общем-то, ни при чём.
Потом на кухне за чашкой чая:
"Намажь варенье", "отрежь батон",
"Я беспокоюсь", "люблю", "скучаю".
Ну а без кошки и дом – не дом.
Они б, наверное, удивились,
Но вряд ли стали б о том жалеть,
Что пропустили коронавирус,
Что пропустили войну и смерть.
А ночью звёзды. А ночью крыша.
"Укутай горло", "надень пальто".
И кошка с ними на крышу вышла.
Без кошки крыша – совсем не то.
Сегодня, завтра… всё так же будет.
И даже, скажем, лет через сто.
А кошки… Кошки почти что люди.
Почти что ангелы. Если что.

«Вместе с солнцем клонился к закату день…»

Вместе с солнцем клонился к закату день.
Старый ворон баюкал своих детей:
– Этот мир для орлов и для лебедей.
Здесь ворон не любят.
Будут камни, рогатки – судьбы печать.
Не носите на сердце своём печаль.
Не копите обид, чтоб рубить сплеча —
Вы другим не судьи.
Завтра снова займётся чудесный день:
Запоёт соловей, протрубит олень.
Но кому-то дан свет, а кому-то – тень.
Вы держитесь тени.
Только кто станет слушать такой совет,
Если ты крылат и тебе мало лет.
Да к тому же любовью семьи согрет.
Ты отваги гений.
И пускай я дожил до закатных дней,
Не видал той тоски и любви сильней.
Как хоронят вороны своих детей —
Боль их сердце студит.
На минуту утихнет их скорбный грай.
Ждёт крылатых детей их вороний рай.
И вернутся назад, заглянув за край.
Вороньё – не люди.
У ворон нет воздушек, ножей, гранат.
Каждый солнцем, крылом и семьёй богат.
Следующая страница