Моё воспитание было относительно мягким. Моя мама, как любая другая женщина того времени, справлялась как могла, оставшись одна после смерти моего отца. Я был обычным ребёнком, усидчивым и ленимся делать уроки. Кто же хотел сидеть и зубрить эти дурацкие параграфы, если можно было пойти гулять. А ещё я был и остаюсь левшой. Когда я пошёл в школу, писать левой рукой было не принято. И это мягко сказано. Писать левой рукой было нельзя, и меня конечно же принялись переучивать. Письмо правой рукой давалось мне с большим трудом, я буквально мучился, да и сейчас почерк далёк от идеального. Сколько тетрадей было разорвано и начато заново – я боюсь вспоминать. Рвала их мама каждый раз как только ей не нравилось, как я пишу, а это было практически всегда. А уж сколько подзатыльников я получил. Однажды мой дедушка принёс с работы оранжевую строительную каску. Он протянул мне её со словами – «На Колодка, одевал, когда уроки делаешь, а то мать последние мозги выбьет». И я носил. Мама смеялась, а я сидел в каске. Так и делали уроки.
А ещё не принято было плакать и жаловаться. Ну не совсем, конечно, временами я делал и то и другое. Но это жёстко порицалось, потому что мужики не плачут, а ты ж мужик. И я не плакал. Не плакал упав ногами в костёр. Сполз по краю ямы и наступил прямо в угли. Пришёл в слезах к матери, она молча налила таз воды и велела опустить туда ноги. Однажды я капнул себе на руку оловом, пытаясь сделать солдатиков. Я уже знал, что идти никуда жаловаться не надо, я ж мужик, я знаю, что делать. Молча опустил руку в рядом стоящую бочку с водой, оторвал от кожи остывшее олово и пошёл дальше.
Когда я упал в шахту лифта на заброшенной стройке (да, было в моей жизни и такое), я тоже не пошёл домой. Пополз до речки, омылся от грязи, проверил конечности на предмет травм, прилепил подорожник к разбитому колену. Мама узнала об этом происшествии спустя много лет. Строгости крайней степени в моей жизни не было. Я прожил счастливое и относительно беззаботное детство. Понял все лето на велосипеде, купался в речке, собирал грибы в лесу, и делал много чего ещё, что можно было делать ребёнку.
Но я прекрасно помню постулаты воспитания с которыми жили я и мои сверстники. Большинство из нас в то время придерживались режима, свободного времени практически не было. Каждый занимался в нескольких кружках или секциях. В нас воспитывали любовь к семье, старшим и родине. Родители стремились дать нам лучшее и все то, чего, возможно, они сами были лишены в детстве. Поэтому все средства непременно тратились на образование и развитие. Это было прекрасное время, которое я вспоминаю с большой теплотой.