За большим столом сидело много народу, человек десять: какие-то мужчины, женщины. Все выглядели странно, их можно было принять за бомжей или маргиналов. Офелия всех их видела впервые. Люди ели кашу с хлебом, пили чай из железных кружек и о чем-то оживленно беседовали. Во главе стола сидела бывшая свекровь Офелии, Тамара Михайловна, мама Юры. Она, как смотрящий в тюрьме, зорко следила за процессом приема пищи.
Они не виделись лет двадцать. За это время Офелия успела вырастить дочь, несколько раз выйти замуж и набрать пару десятков килограммов. А для Тамары Михайловны время, казалось, остановилось. С Юрой они были совершенно не похожи. Юру и в молодости, и сейчас все принимали за хорошо воспитанного «породистого» мужчину. Он был высокий, худощавый, манерный, с задатками интеллигента. Офелия тоже когда-то купилась на его располагающую внешность, но быстро разочаровалась в избраннике, так как к его внешности ровным счетом ничего больше не прилагалось. Юра не хотел работать и впадал в транс от любых бытовых трудностей.
Тамара Михайловна – женщина грузная, коротконогая, с восточной внешностью: черными глазами, насупленными бровями, с распущенными седыми волосами. Ей было чуть больше семидесяти лет. Офелии сначала показалось, что перед ней сидит какая-то ведьма-гадалка. Но она быстро узнала в ней маму Юры. За двадцать лет она только еще сильнее поседела и стервозности в выражении лица стало больше, а так особо ничего в ней не изменилось. Свекровь все так же беспрестанно курила, причем, не сигареты, а папиросы. На Офелию она взглянула недобро, покачала головой и, вместо приветствия, изрекла:
– А я сразу Юрочке говорила, что тебя с годами разнесет! Постарела ты, конечно, заметно!
Офелия даже не нашлась, что ответить, она не ожидала сразу нос к носу столкнуться с бывшей свекровью и толпой незнакомых людей. Так же, обойдясь без приветствий, она проигнорировала свекровь и спросила у толпы, где Матвей.
– Сынооок! – гаркнула Тамара Михайловна. – Поди сюда!
Вместо сынка Юры из соседней комнаты выглянул Матвей и с доброжелательной улыбкой уточнил у бабки, что ей нужно? При этом назвал бабку «мамулей». Офелия стояла в дверном проходе в полном шоке. Она никак не могла понять, что происходит. Неизвестные ей люди завтракали, о чем-то разговаривали, время от времени посматривали то на бабку, то на Офелию. Тамара Михайловна указала пальцем на нежданную гостью и ехидно сказала: