– В роду двойни были?
– Нет, – растерянно ответила та, – не припоминаю.
– Ну тогда и успокойтесь, мамаша.
– А если всё-таки?
– Если родится у вас второй ребенок, значит, это двойня. А по мне – уж поверьте, я пересмотрела сотни таких животов, – крупный мальчик. Наберитесь терпения ещё на три недели.
Но уже через пять дней Галю со схватками привезли в роддом и после осмотра направили в родзал. Роды были тяжёлыми. Наконец команды врачей «Тужься!» и «Давай!» сменил тоненький писк младенца. На часах было 23:40. Галина заплакала и, собрав последние силы, прошептала:
– Дайте мне его! Дайте на него посмотреть…
– На неё! – поправила врач. – У вас девочка! Да ещё и такая красавица!
В ответ мамаша закрыла глаза и заплакала.
– Нет-нет, это должен был быть мальчик! Я ждала мальчика!
– Мамочка, вы не в себе от счастья! – успокоила её врач. – У вас там ещё один ребёночек и, кажется, тоже девочка, и лежит неправильно. Давайте поработаем!
Но Галя плакала навзрыд и не могла остановиться. Растерянные медики пытались её успокоить, но слова не помогали. Пациентка билась в истерике и проклинала всё и всех на этом свете. Пришлось колоть. Галя начала приходить в себя, но родовая деятельность предательски прекратилась. Она лежала, широко открыв глаза, и тихонько всхлипывала. Так прошло больше часа.
– Ну вот что. Если ты сейчас же не возьмёшь себя в руки и не соберёшься, твой ребёнок погибнет, – злобно фыркнула врач. – Из роддома на кладбище поедешь? Он же жить хочет!
Эти слова отрезвили безутешную мать. Только не туда, не на кладбище! Нет-нет, надо тужиться, конечно, из последних сил. «Хоть режьте меня, только достаньте живого!» – умоляла она.
Впоследствии Галя ещё не раз задавалась вопросом, откуда тогда взялось столько сил, и мысленно благодарила врачей, которые сделали всё возможное: согнули её так, что та и не представляла, насколько может быть гибкой! Маленький синевато-красный комочек наконец оказался в руках медиков и еле слышно запищал. Тоже девочка, но теперь Галя плакала уже от счастья – живая… Худая, крохотная, весом в два триста, на полкило легче сестры. Она смотрела матери прямо в глаза и шевелила крохотными пухлыми губками. Галя ревела: «Какая красавица! А я, дура, чуть не потеряла тебя». Врач глянула на часы: «Ровно час ночи. И это уже март!» А уже с двух ночи под окнами раздавалось пьяное: «Ура! Две дочки! Галечка, Галюнечка, Галчоночек, спасибо!»