Мне стало грустно, потому что я понимала, что у меня такой характер, и по-другому я ответить не могу… или же это просто что-то вроде защитной реакции…
«Не поверишь… я сама этому не рада…» – я грустно вздохнула.
Иногда он смотрел в мою сторону.
Всю дорогу было какое-то напряжение в воздухе.
Когда мы подъехали, он смотрел на площадь восхищённым взглядом.
Я слегка улыбнулась.
– Я же говорила
– Теперь я вижу. И правда красиво
Мы вышли из машины.
– Пошли со мной, – сказал он и повёл меня к ели
Он достал телефон.
– Что ты собираешься делать? – спросила я
– Фото. Улыбнись
Я была в шоке, но потом смирилась и он сделал фото.
– Я хочу это заснять, – сказал он и мы отошли от ели, подойдя к началу площади
Найдя хороший ракурс, он снял видео в историю, подписав влюбленным смайликом.
– Как жаль, что так красиво только зимой, – грустно сказала я
– Да ладно, я думаю и летом здесь тоже очень красиво
– Ну, когда всё зелёное, это да
– Ну вот. Ладно, пошли в парк
– Пошли
Мы проходили через площадь и Ильяс смотрел по сторонам как маленький ребёнок.
– Ты такой милый, когда всё осматриваешь как маленький ребёнок, – с улыбкой сказала я
– Спасибо, ты тоже очень милая, – он улыбнулся и отвёл взгляд в сторону
«*загрузка*»
Когда я поняла, что он сказал, я офигела и немного смутилась.
– Надеюсь, сейчас ты меня не убьёшь за снежок? – сказал он, держа снежок в руке, когда мы пришли в парк
– Хочешь войны? – ухмыльнулась я, сделав снежок
– Не, войны, пожалуй, не н… – он не договорил, так как я кинула в него снежок, – ах, ты.. – ответил он и кинул снежок в меня
Около часа мы бегали по парку и играли в снежки, со временем к нам присоединились дети, которые проходили мимо с родителями. Дети веселились, родители же офигевали: два, относительно, взрослых человека, бегают по парку как малые дети и кидаются снежками.
– Всё, я усталь, – сказала я, сев на снег
– Я победил, – сказал Ильяс, подойдя ко мне и кинув последний снежок
– Всё, убил, – ответила я и демонстративно упала
Он начал смеяться, а я обратно села на снег с улыбкой на лице.
– Ладно, всё, вставай, а то холодно, – более строго сказал Ильяс
– Ни хатююю, мне удобна, – начала «капризничать» я и вести себя как ребёнок
– Это, конечно, очень мило, но я серьёзно, вставай
Я сделала обиженную моську.
Он опять начал смеяться, а я старалась как можно более убедительно «обижаться».