Начало декабря. Через неделю у нас билеты на Бали на Новый Год. В больнице мне говорят, что Новый Год я встречу на койке. Приехали.
Но это только начало. Через шесть дней меня вызывает главврач и объявляет мне, что выписывает меня до срока, потому что у меня подозрение на… туберкулёз, и я представляю опасность для окружающих. Идите, ложитесь в диспансер. Можем направить, можете сами.
Дальше – больше. Знакомый фтизиатр делает беглый анализ и подтверждает подозрения. Ложитесь, это сейчас лечится, всего-то четыре–шесть месяцев в больнице, а потом можно дома долечиваться… год–два.
Я не смог вместить всё это в голову и попросил две недели отсрочки на Новый Год. Накупил антибиотиков, взял невесту и уехал в наш дом в деревне.
Там жизнь стала приходить в норму, если не считать мелочей. Своя меченая тарелка, вилка, ложка. Никаких гостей. Слабость и потения по ночам. Кашель. Невесте регулярный рентген.
Я честно пил таблетки горстями, яростно парился в бане, простукивал лёгкие. И главное: искал причину и урок. Что мне хотят сказать высшие силы этой болезнью? Что я должен изменить в себе для восстановления баланса?
Вернувшись в Москву заметно окрепшим, я с трепетной надеждой сделал контрольный рентген. Пятно было на месте. Без изменений. Врач сказал: готовьтесь к госпитализации.
Я шёл коридором диспансера, в полусне озираясь на шаркающих мимо худосочных кашляющих пациентов. Обитатели этого горького пристанища в большинстве выглядели приезжими с юга и востока. Послышался запах лекарств и больничной столовой.
Дома, не приходя в сознание, я погрузился в виртуальный мир историй тех, кого постигла подобная участь. Мне попадались истории, как люди годами жили в больнице, выписываясь и возвращаясь с рецидивами, истории распавшихся браков и новых браков на больничной койке с такими же своими. Вылечив лёгкие, большинство героев переключалось на многолетнее восстановление печени, подорванной ковровыми бомбардировками сильнейших антибиотиков.
Создавалось впечатление, что мне уже оттуда не выбраться.
Но это не моя жизнь. Я так не хочу. Этому не бывать.
И тогда случился шаг за край.
Я сел вечером с невестой и сказал: «Я не лягу в больницу. Это моя жизнь, и я выбираю, как прожить её до конца так, как я хочу. Я поеду в Индию к отцу. Погреюсь на солнце, поменяю мысли и диету. Найду местных знахарей. Три месяца или полгода, как пойдёт. Если суждено вылечиться, значит, вылечусь, а сдохну, так сдохну. Но хоть не на больничной койке».