– Что-то забыл, Янис? – спрашивает мать, заметив меня в дверях.
– Да, ты меня не поцеловала на прощание.
Дина Сергеевна выразительно хмурится.
– Говори, зачем пришел, – требует серьезным тоном.
– Девушка черненькая. По рабочему вопросу обращалась сегодня. Буквально десять минут назад. Что за проект? – в лоб задаю я вопрос.
– О, ты знаешь, это прям то, что нам необходимо. Мы как раз недавно с Галей обсуждали, что не хватает информационного охвата. Искали что-то свежее, цепляющее, но не затрагивающее тему болезней и безнадежных ситуаций.
Мать отвлекается от разговора, отвечая на входящий звонок, и поднимает палец вверх, чтобы я не издавал лишних звуков. Перевожу взгляд в окно, закусив щеку.
Интересно, что же там за такой цепляющий проект? Как и его хозяйка. Не изменилась Алёна с годами. Совсем. Наоборот. Лишь привлекательнее и женственнее стала за эти годы. Но льда в глазах… Замораживает одним взглядом.
– Так вот, – возвращается мать к разговору. – Секции по фигурному катанию для детей из неблагополучных семей девушка ведет. И вполне удачно. Галя провела анализ, подбила показатели. Такого у нас еще не было, поэтому мы согласились финансово помочь. Девушка работает в команде, уже подняла три секции фигурного катания и собирается открыть еще две – в Люберцах и Мытищах. А ты, собственно, почему интересуешься? – спрашивает она спокойно.
Фигурное катание, значит. Не забывает мечту Алёна. Я тоже.
– Эрик сказал, что младшего хочет отдать в фигурное катание. Ты в курсе? – перевожу тему, делая отвлекающий маневр.
– Что? – Брови матери ожидаемо взмывают вверх.
– У них с Региной постоянный движ в отношениях. Чем тебе не неблагополучная семья? Надо выбить квоту на будущее в секции твоей новой подопечной. С таким подходом к воспитанию их точно лишат родительских прав. Ты же в курсе, что они Рика уже записали в кружок альпинизма? А того младенца, который скоро родится, в секцию прыжков с парашютом планируют отдать в будущем.
Лицо матери багровеет от эмоций.
– Клянусь. Буквально вчера слышал, как они это обсуждали на кухне за чаем, – снова провоцирую я.
Мой юмор в семье в последнее время воспринимается в штыки. Причинно-следственные связи прослеживаются, но это лишь верхушка айсберга. Отец бы еще больше загрузил работой, чтобы я и имя собственное забыл.