Сказка о том, как Дуб влюбился
– Тсс! Тише вы, тише! Ишь, как сороки, разболтались! – Дуб погрозил молоденьким березкам указательным пальцем, которым ему служил старенький и уже без листьев сучок.
Но девчонки еще громче рассмеялись и, склонив друг к дружке головы, о чем-то таинственно зашептались.
– Нет, вы только посмотрите! Я им говорю, а они совсем меня не слушают, – обиженно тряхнул головой старик Дуб. Темно-зеленые листья-волоски на минуту всполошились, зашелестели и снова неподвижно повисли под тяжестью своих лет.
– Вот так всегда, – вздохнул Дуб. – Молодым все внимание, а мне, старому, хоть бы один случайный взгляд достался…
– О чем это он? – громко спросила самая юная березка Тося. Стоявшие рядом сестры залились смехом.
– Точно, она же новенькая и совсем ничего не знает!
– Надо ей рассказать!
– Ага, старик наш Дуб совсем того…
– В его-то возрасте! Недаром говорят: седина в бороду, бес в ребро.
– Да что ж такое-то? Объясните толком! – звонким голосом перекрикнула всех Тося.
– Да влюбился старик наш, влюбился… – ответила ей не очень молодая осина Сильва.
– И что с того? – качнула плечами Тоська. – Я бы тоже влюбилась! В какого-нибудь красавца ясеня или вообще… В кипариса!
Тося зажмурилась, закачалась из стороны в сторону и даже стала легонько тонкими пальчиками-веточками выстукивать в воздухе какую-то мелодию.
– Ой, где мы, а где кипарис? – съязвила соседка слева Рябина. Она была толстая, в веснушках и с ужасно задиристым характером.
– Так Дуб же не в сестру нашу влюбился, а в человека! – уточнила Сильва.
– В человека? – Тоська даже рот раскрыла от удивления.
– Да, в девушку во-о-он из того подъезда, – осина показала на ближайший к Дубу дом.
– Она в это время обычно выходит на работу. Вот старик и волнуется! – снова, хихикая, загомонили березки.
Просигналил домофон, и из подъезда, к которому были прикованы десятки зеленых глаз, вышла молоденькая девушка. Впрочем, слово «вышла» – это не про нее. Она… проявилась! Грациозно выплыла из материального строения и нематериально растворилась в бушующей красоте весеннего утра.
Все, к чему она прикасалась своим удивленным и восхищенным взглядом, расцветало и наполнялось живительной силой.