Вокруг возмущённо загудели. Амир уставился на свои ноги.
– Хотелось бы кое-что уточнить, – Даниель помахал рукой, привлекая внимание. – Вы упомянули принципы либертарианства, как основу для всего остального. В чём они заключаются?
– Это принципы, защищающие свободу личности, объявляющие её наивысшей ценностью. Согласно им, каждый имеет абсолютное право управлять своей жизнью. Никто не имеет права нарушать права других, каждый обязан уважать права других людей. Никто не имеет права прибегать к насилию в ситуации добровольного, мирного и честного взаимодействия и претендовать на чужое честно нажитое имущество. Деятельность разделяется на личную и экономическую. Что касается правительства, поощряется стремление к уменьшению его размеров. Налогов как таковых мы не признаём, а применяем добровольное финансирование государственных функций. Как видите, мы придаём большое значение личной свободе и ответственности.
– Я нашёл текст на сайте содружества, – Даниель помахал коммуникатором, – Вы процитировали его почти дословно. И что, правительство не применяет никакого насилия к гражданам?
– Вы, наверное, не дочитали. Применение силы правительством оправдано, если оно защищает права граждан, – сказал Ноам.
Яника, которая не сводила с него глаз, закивала.
– А когда было иначе? – спросил Даниель.
– Что вы хотите сказать? – Николь подняла глаза на Даниеля и как-то по-взрослому, по заученному сплела пальцы перед собой.
– Я хочу сказать, что применение насилия правительством всегда оправдывалось заботой о правах граждан. С одной стороны насилие отвергается в условиях «добровольного, мирного и честного взаимодействия». С другой, вполне допускается для защиты прав. Но достаточно усомниться в добровольности, то есть в отсутствии давления обстоятельств, в отсутствии выбора, в честности, понимание которой может сильно разниться, в зависимости от того, в чью пользу складывается ситуация, или в миролюбии, чтобы считать, что право на насилие получено. Если есть право на насилие с целью защиты от посягательств, значит, есть прекрасная возможность для провокации, ложных обвинений и некорректных интерпретаций, чтобы оправдать применение силы. «Честно нажитое имущество» вполне может иметь шлейф истории, в которой где-то когда-то кто-то завладел чем-то «нечестно». Тогда уж надо говорить об «отмытом» или «прощённом» имуществе. А эта «обязанность уважать права других». Права могут быть присвоены, уважение вообще не понятно с точки зрения закона, а обязанность не понятно как должна быть реализована. Больше подходит для лозунгов в борьбе за отнятые права, чем на базу для законов. Попробуй спасти другого с его «абсолютным правом управлять своей жизнью», не предоставив доказательств того, что он погибает не по собственной воле. Подозреваю, что сиамские близнецы в принципе не могут быть либертарианцами. Теперь про разделение деятельности на экономическую и личную. Бессмыслица! Экономическое очень плотно связано с личным, оно обеспечивает ресурсами это самое личное, иначе зачем оно? И, наконец, самое абсурдное на мой взгляд. Стремление к уменьшению размеров правительства в пределе ведёт к его отсутствию. А добровольное финансирование государства противоречит стремлению каждого к минимализации необязательных с его личной точки зрения затрат, а потому на практике слово «добровольное» сразу получит специфическое толкование, либо финансирование упадёт до уровня, когда выполнение функций станет невозможно.