Эли и Горус сидели на каменных ступенях храма богини Маат, ждали, когда вернется Махли. Он забрал у них корзину и, прежде чем удалиться в сторону подсобных помещений храма, велел им дожидаться его возвращения тут, никуда не отлучаться.
В двух шагах от мальчишек скрестил ноги на циновке писец, мужчина средних лет в набедренной повязке, платок скрывал его голову и плечи от палящих лучей солнца. Крохотным ножичком он правил конец тростниковой палочки. На низком столике перед ним лежали принадлежности для письма: глиняная чашечка с водой, деревянный пенал с углублениями для красок и скребок для соскабливания неверно написанного.
Вот к нему подошел молодой египтянин в схенти и с сумкой через плечо. Его трехлетний сын плохо спал всю ночью и теперь капризничал. Не мог бы писец написать заклинание? Сам-то он – безграмотный. Писец подбоченился: как не смочь – за шат[11] серебра он постарается. Мальчишки вытянули шеи в попытке рассмотреть, что же там писец выводит краской из сажи на небольшом, с ладонь величиной, куске папируса. С придыханием они наблюдали за тем, как тот умело регулировал толщину знаков, наклоняя под разным углом палочку. Закончив, писец подержал записку на ладонях, подул на нее и отдал просителю. Плата – серебряная пластинка с ноготь величиной перекочевала из рук просителя в небольшую глиняную шкатулку под столом.
Эли с Горусом восхищенно переглянулись. И тут позади раздалось:
– Горус, ты?! – долговязый паренек в застиранном схенти удивленно смотрел на Горуса узкими глазами.
– Цафнат! – вскочил на ноги Горус.
Эли встал рядом.
Египтяне поприветствовали друг друга, как это делали взрослые: обхватив правое предплечье товарища, потерлись щеками.
– А это кто? – долговязый, словно из лука, стрельнул в Эли недоуменным взглядом.
– Друг мой, Эли!
– С каких пор «черноголовые» стали твоими друзьями? – Цафнат с презрением обернулся к Горусу.
– Не забывай, я живу среди хабиру, – толстяк обиженно надул губы.
– Понятно, – Цафнат тут же потерял к Эли всяческий интерес, потянул Горуса за колонны. – Хоть бы передал кому, где тебя искать. Столько дел без тебя сорвалось…
Эли опустился на ступени.
Писца окружили просители, наблюдать за его работой мальчишке не представлялось возможным, тогда он обратил свое внимание на то, что творилось вокруг.