Не зря Потифар провел с Эли много времени над изучением финикийской письменности, юноша в совершенстве овладел письмом родственных хабиру племен.
«Учи, сынок, не ленись, – говорил Потифар. – Мало ли куда тебя судьба забросит».
«К царю Египта, нашему владыке, жители Тунипа, старейшины города, с глубоким почтением обращаемся. Боги царя Египта, моего владыки, обитают в Тунипе. Пусть наш владыка спросит своих старцев – так ли это? И, однако, теперь мы не принадлежим более нашему владыке, царю Египта. Если его воины и его колесницы явятся слишком поздно, Азиру поступит с нами как с городом Ния. Если же нам приходится горевать, то и царю Египта придется горевать над тем, что сделал Азиру, ибо он обратит свою руку против нашего владыки. И тогда Азиру вступит в Симиру, Азиру сделает с нами, что ему угодно на земле нашего владыки-царя; и это придется оплакивать нашему владыке. Тунип, город твой, плачет, и слезы его текут; и нет нам помощи. Не первое письмо посылаем мы нашему владыке, царю, царю Египта, но не получили в ответ ни слова, ни единого. Вся земля моего владыки-царя близится к гибели…»
«Не дождались жители Тунипа помощи – послание застряло на полпути. Как же так получилось, что письмо не отправили фараону? Может, переводчика не нашлось?» – удивленно качнул головой Эли.
Он положил письмо на прежнее место.
Взгляд Эли остановился на табличке с надписью: «Период правления фараона Эйе», привязанной обрывком веревки к стойке стеллажа. Значит, тут хранятся документы того времени. «Интересно… А что, если удастся разыскать дело о гибели Махли?»
Эли долго перебирал свитки, пока не наткнулся на нужное. Привалившись плечом к стойке стеллажа, углубился в чтение:
«Первый месяц периода ахет во второй год правления фараона Эйе. В своей комнате на полу было найдено тело менялы по имени Махли. Обнаружил его меняла Ако: пришел узнать, почему напарник не появляется на службе. Соседи рассказали, что слышали шум. Когда они выглянули в общий коридор, то увидели, как худой мальчик уже выходил на улицу. Он нес сверток узкий и длинный, как если бы это был кинжал. Им показалось, что это был Цафнат, сын стража кошек Хафрома. Сын Хафрома сказал, что никогда не был в доме Махли и даже не знает, где тот живет. Никаких кинжалов при нем не было. Убийца не найден. Дело прекращено и передано в архив».