– Представляешь, Горус моего сыночка спас! – всплеснула женщина руками. На ее лице отразились и радость, и испуг одновременно. – Мальчишки сказали: еле откачали моего… – дрогнул ее голос.
Женщина заплакала, закрыв лицо ладонями.
– За что? За что боги наказывают меня?! – запричитала она. – Бедный мой мальчик! Сколько бед на его несчастную голову…
Шуну уже хотел было отложить в сторону свое занятие, как из жилища выбежала его жена Кара, бросилась к подруге.
– Либа, что случилось?! Дорогая, что с тобой?! – приобняла она соседку за плечи.
Так, обнявшись, они направились к жилищу соседки.
«Что у женщин за натура такая, радоваться надо – пацан живой остался, а они…» – покачал головой Шуну.
Его взгляд упал на разобранный кнут.
Он задумчиво огладил бороду.
«В город идти надо, да бороду сбривать жалко: вон она, какая длинная и густая выросла! Если египтяне увидят меня в таком виде – несдобровать: вместе с бородой можно и головы лишиться. Скажут еще, что подражаю фараону…»
Шуну, не вставая с места, дотянулся до корзины у стены жилища, сгреб в нее части бича, сел, скрестив ноги.
«Куда, интересно, дочка подевалась? Вроде недавно тут крутилась».
– Гила!
«Нет ее. Наверное, у подружек. Гилу не пошлешь в город: кто матери будет помогать? Агарон утром рыбы принес, сейчас отсыпается. Вечером опять пойдет, пока половодье, запасаться рыбой надо. Улов хороший! Надо почистить да засолить. Работы для Кары с Гилой – на весь день. Остается Эли. Точно, как я сразу не сообразил! – хлопнул себя по коленям Шуну. – Горус, товарищ его, чем не помощник, вон какой здоровый! Пусть вместе и идут!»
Довольный, Шуну заозирался: с кем бы поделиться радостью от решения проблемы.
«Интересно, Эли тоже на речку бегал? Ну, я ему всыплю, когда придет. Нет, надо просто поговорить с ним, как со взрослым, объяснить, что детство кончается, пора за ум взяться. Почти на каждом занятии ему учитель делает замечания, недавно при встрече Шамма пожаловался: мечтает наш Эли много на уроках. Есть в кого: в брата моего старшего, Шамея. Тот тоже много мечтал, пока в одну ночь ему не пришлось убегать из Египта…»
Громкое хрюканье раздалось из хлева.
Шуну не спеша поднялся, направился на кухню. Взял большой глиняный горшок, куда жена складывала отходы – внутренности и остатки рыбы, и понес в хлев, находившийся напротив кухни через коридор.