Юкина посмотрела на новую приятельницу: девчонка совсем. Лет семнадцать-восемнадцать…
– Шестнадцать скоро исполнится, – доложила незнакомка, примеряясь к Савелию. – Я там землю свежую видела, когда мы сюда шли.
Тонкая, изящная. Волосы до талии. Ресницы до бровей.
– Всё ещё не верю, – вцепилась в его запястья, поволокла Принца в чащу. – Я же его за отца считала, понимаешь?
– Угу, – наврала Юкина, медленно передвигая ноющей лодыжкой.
– Они когда с мамой сошлись, я даже не противилась. Мне лет семь было. Он мне сразу понравился. Красивый. Добрый. Внимательный. Всегда поможет. Мамке не закладывал, если вдруг что… Недавно сигареты у меня нашёл. И даже не ругался. Подогнал блок, сказал: раз куришь, кури хорошие. Прикинь?
– Угу.
– Я ему доверяла… Больше, чем лучшей подружке. И хвалилась им. Типа, смотрите, какой у меня папа. У вас у всех бати да отцы, а у меня папа! – бросила ношу, прислонилась к дереву, сползла вниз. – Помоги, а? – подбородок утонул в коленях. – Клянусь, не дотащу! Капец выдохлась. Хочу сдохнуть. Немедленно! – услышав молчание, девчушка пристально уставилась на Юкину. Овальная голова поворачивалась то влево, то вправо. Иногда сдавала назад. Овальное тулово поджимало ногу, будто когда-то и впрямь получалось втянуть её полностью. – Поняла тебя, – вздохнула незнакомка. – Бери тогда его за руки, а я… вот так. И туда давай. А ты чего босая?
– Угу.
Савелий оказался человеком тяжёлым. Ещё и лопата на нём. Точно крест. Правда, сразу и не поймёшь, кого на ком распяли. Дорога не заканчивалась. Полина смирилась, что так и задумано. И неважно, кем. Отныне всём рулит вот эта пятнадцатилетняя девчушка. Она ведь опять что-то спросила?
– Угу, – откликнулась на всякий случай.
Новая знакомая тараторила, забывая, что изобрели паузы. Выплескивала шок, как могла. А Полка его зачем-то подбирала. Савелий же к любым треволнениям оставался равнодушным.
– Да чтоб тебя! – девичий кроссовок внял мягкости дëрна. – Вот и пришли. Бросай его.
Юкина послушно опустила руки. Принц вместе с лопатой рухнул оземь и обратился падалицей.
– Надо копать, – оповестила незнакомка. – И скорее, пока не рассвело. Я начну, не возражаешь?
Ухмыльнулась, подобрала инвентарь и приступила к сельхозработам. Полина не переставая таращилась на Савелия. То, что сажать придётся именно его, в голове не укладывалось. Да она и не старалась. Просто смотрела. Не думала, прорастёт ли. Не боялась, что самой грозит посадка. Всё в руках этой тонкой пятнадцатилетней девочки: и лопата Кизыла, и её будущее.