Утро того же дня.
– Мам, я пошла в школу, – крикнула Илона, открывая входную дверь.
– Только вечером не задерживайся, придёт бабушка, и нам надо будет с тобой серьёзно поговорить.
– Мааам…
– Не мамкай. Завтра тебе исполняется двенадцать лет, в эту полночь очень важно нам быть вместе, – Людмила Николаевна вышла в коридор и, уже перед тем как дочь хлопнула дверью, крикнула ей вдогонку:
– Чтобы в шесть часов была дома!
Она закрыла дверь на оба замка. Всегда так делала, особенно после того, как по городу поползли слухи, что появился маньяк. Дочку она отпускала на улицу каждый день со страхом, но деваться было некуда: без образования сейчас никуда.
Женщина зашла в комнату, взяла телефон и позвонила матери. Разговаривать долго не было времени, поэтому сразу перешла к делу.
– Да, я все сделаю, ты, главное, приготовь то, что требуется… С Илоной переговорю сама, всё объясню… Нет, ничего заранее говорить не надо. Ты её знаешь, она будет делать всё поперёк, лишь бы не так, как ей говорят. Я уже всё продумала… Ну всё, до вечера.
Людмила Николаевна положила трубку и пошла одеваться на работу. Сегодня у неё приём в поликлинике будет до трех часов дня, и она успеет до прихода дочери из музыкальной школы приготовить особый ужин для особого случая. Этой ночью потомственной белой ведьме, её матери, необходимо будет провести ритуал и инициировать Илону. То, что девочка унаследовала их родовой дар, было понятно сразу после её рождения, которое произошло тёмной октябрьской ночью.
В тот ненастный и холодный день внезапно разбушевалась стихия: подул шквалистый ветер, пригоняя в поселок, где они тогда жили, чёрные грозовые тучи; стаи птиц, которые уже собирались улететь на юг, начали кружить в небе вместе с вихрями; несколько деревьев не выдержали и упали на провода, погрузив весь посёлок во тьму.
Людмила ещё с утра почувствовала недомогание, которое, в конце концов, закончилось схватками, девочка родилась ровно в полночь. И первый крик ребёнка раздался с последним боем старинных часов, которые висели в вестибюле небольшой деревенской больницы, где в этот день не было никого, кроме роженицы и молодого дежурного фельдшера. Поскольку свет к этому времени ещё не дали, а дежурное освещение было очень тусклым, то парень молил всех богов, которых знал, чтобы всё прошло без осложнений.