Облокотив костыли о край стола, Джереми плюхнулся на один из стульев, сцепив руки на коленях. В тот же момент на кухню, будто вихрь, залетела мать и принялась суетиться, ловко оперируя тарелками, кастрюлями и всем, что подворачивалось под руку. Отец попросил Джереми поделиться с ними хоть чем-нибудь – помимо короткого звонка ровно три недели назад, во время которого Джереми сказал лишь, что он жив и почти в порядке, вести они получали от сына довольно-таки редко. Ведь до всех этих событий Джереми звонил аж с год назад – сообщить, что возможность позвонить ещё раз появится у него нескоро. В подробности, разумеется, он не вдавался, так как не имел права делать этого. Теперь же, когда вся страна знала о профессии Джереми, его родители хотели услышать всё от него самого, а не через призму «читающих лишь с листочка продажных ртов», как называл телевизионщиков отец.
И Джереми принялся рассказывать, хоть и без многих подробностей: довольно сухо и, по сути, повторяя лишь то, что говорили те самые «продажные рты». Тем не менее он и от родителей сохранил в секрете то, что никто на свете, кроме него, не должен был знать, иначе это могло вполне стоить Джереми если не жизни, то как минимум свободы.
Тремя неделями ранее.
Понедельник. 14 июля 2014 года
– Встать!
Громкий голос заставил Джереми открыть глаза. Всё его тело саднило и болело после недавнего плена, во время которого его множество раз подвергали по большей части психологическим пыткам, но и малоприятным физическим контактом не гнушались. Теперь же он лежал на небольшой железной кушетке с тонким жёстким матрасом. Уже у себя на родине, но всё ещё не зная, что его ждёт теперь – новая череда пыток или же наконец свобода.
Раздался грохот замка, затем ещё более громкий лязг распахивающейся двери. В проёме стоял знакомый Джереми человек. В принципе, его Джереми вполне ожидал увидеть. Говард Сток, как он называл себя, когда они вместе работали в одном подразделении, пока Джереми не послали на задание. Нельзя сказать, чтобы Джереми был рад гостю. Он понимал, что расследование по проваленному заданию движется – если что-то и было странным в понимании Джереми, так это то, почему за ним пришли и усадили в эту «вип-комнату» лишь через два дня после его возвращения на родину.
Ну а то, что пришёл именно Говард… Джереми это обстоятельство не нравилось по причинам личной неприязни: его бесил этот тип, вечно одетый в строгий чёрный костюм с таким же чёрным галстуком и белоснежную рубашку, будто он какой-то суперважный спецагент. Иногда за глаза его многие называли «человек в чёрном». Джереми же пошёл дальше: он был уверен, что если бы Говард Сток работал в организации «Люди в чёрном», описанной в фильмах и комиксах, ему бы подошел позывной наподобие «Кей» или «Джей», также длиной в три буквы и с последней «й», но начинался бы он с «х». Вечно поднятый к потолку вздёрнутый нос, будто приклеенный к лицу, создававшему отчётливое впечатление, словно по нему прошлись пару раз сковородкой. Чванливые манеры с неумело подражательными аристократическими нотками и явной неприязнью к любому, с кем бы ни общался Сток. Разумеется, кроме вышестоящих сотрудников. И всё это несмотря на то, что он был исключительно так называемой штабной крысой, ни разу не вынырнувшей за спасительные, всегда тёплые и уютные стены офиса подразделения.