Чем дальше профессор уходил в объяснение сути стоящей задачи, тем больше Дрынов морщил лоб и съеживался. Даже его «ворона» как-то сникла. По всей видимости, он начинал догадываться, к каким именно «экспериментам» ему предстоит подготовить оборудование. Но протестовать было уже поздно. Он сам сейчас походил на кролика, который попался удаву, обвившему тушку мощными кольцами и сжимавшему их, предрешая кроличью судьбу. Профессор взял карандаш, листок бумаги и набросал на нем последовательность цифр:
– Вот, установку нужно настроить именно на эти частоты, – медленно и утвердительно проговорил он каждое слово.
Дрынов заглянул в листок и побледнел. Ему окончательно стала ясна суть этой затеи.
– Так… Это же резонансные… – он попробовал что-то промямлить – то ли протест, то ли возражение, при этом глупо кивая головой, да так и не смог выдать ничего вразумительного. Стойко выразить решительный протест бесчеловечному эксперименту он был не в состоянии, говорили только глаза: они умоляли не втягивать его в эту историю. Казалось, еще немного – и он упадет на колени.
«Ах ты, тварь божья! – подумал глядя на него Громов. – Как пасквили на попов по курилкам читать – так герой, а как до драки – так в кусты. Слишком непосильная ноша, говоришь, для тебя, маленького человека? Ну, ничего, ты у меня поработаешь на благо науки!»
Виктор Иванович, глядя в стол, взял самый суровый тон:
– Не разбив яйца, яичницы не сделать!
Он оторвал взгляд от стола. Тяжелый взгляд, полный свинца, как орудийный снаряд, что провоцирует сход лавины в горах. Их глаза встретились. В наэлектризованном воздухе повис неслышный грохот выстрела. Лавина мурашек сошла по спине Дрынова, взгляд которого мгновенно сменился с умоляющего на заискивающий. Стало ясно, что тот сломлен и хочет только одного: чтобы спроса с него было как можно меньше, и он, конечно, сделает все, что требуется.
– Идите, Александр Павлович, принимайтесь за работу! И, да, не нужно об этом в курилке рассказывать.
Заведующий лабораторией понимающе кивнул и вышел из кабинета, неслышно притворив за собой дверь. В коридоре, двигаясь больше машинально, он разминулся с двумя сотрудниками, продолжая сжимать в руках книгу.
Еще несколько дней эту историю, историю «порки Дрынова», посмеиваясь, не спеша потягивали вместе с дымком в курилке: