– Стоп, стоп, Отис – остановил его излияния Мэт и притянул к себе стакан – оставь свои вирши при себе.
– Так я ж как раз к этому и подхожу – обиделся непризнанный словописец – прям посреди озера – кит! С неба, Мэт, понимаешь? Да и не какой-то там кашоглот…
– Кашалот – поправил Мэт – и прям в озеро, говоришь?
– А то! Кашоглот, как есть, только здоровенный, не меньше мили. И в озеро бултых!
– Знатно заливаешь, только если бы такая махина да в озеро там бы по всей окрестности палатки смыло.
– Хочешь верь, хочешь не верь, а как было говорю! Я обошел потом ближайшие, и пару человек видело!
– Ты Нику эту историю загони, тоже прославишься, и будет у нас свое Колд-Лейкское чудище.
– А думаешь не пойду? Пойду, я могу, я им всем расскажу, я им такого расскажу! Это вам не синие абасы.
Он и в самом деле сполз с высокого барного стула, но поковылял как кот с перебитым позвоночником, отнюдь не к выходу, а в уборную. Благо ребята были свои, помогли, дотащили страждущего истины.
– Про брата твоего так ничего и не слыхать? – сочувственно бросил Мэт крепышу, который сидел за дальним столиком, мерно цедил пиво, и то ли кроссворд разгадывал, то ли черкал ручкой от нечего делать.
Он поднял хмурый взгляд, но не увидев издевки, отрицательно покивал. Вот ведь не свезло его братцу, уехал куда-то в российскую глушь, лет пять назад, да там видать и сгинул. Там, говорят, эти самые синие и были. Нигде в мире не было, только там. Зараженных везде хватало, а эти только в Сибири. У страха глаза велики. Зараженных сперва уничтожали, от страха, знамо дело. Они лишь на первой стадии буйные, а потом, когда мозг уже угасает, становятся живыми сомнамбулами. Мозговая деятельность на минимуме, как у коматозных, у выключенных сломанных кукол.
В эту минуту дверь распахнулась, Мэт лениво повернулся в сторону посетителей, да так и застыл с разинутым ртом. В дверях стоял, только что помянутый Сэм Вестер, с которым они не один годы были знакомы и где только не кочевали, от родной провинции и до полярного круга. Дин тоже взглянул, подпрыгнул как ужаленный, дико протирая глаза, потом расталкивая столы и стулья кинулся навстречу. Братья крепко обнялись, похлопывая друг друга по спине. Те, кто знал Сэма возбужденно загудел, в один миг «енотова нора» превратилась в гудящий улей. Столпились у двери, потом потянули за стол, усадили, Сэм отбиваясь поднялся: