Пока я придумывала вежливые отговорки, соседка схватила меня за локоть и чуть ли не силой втащила внутрь.
Я оказалась в точно такой же, как у Марии Александровны, прихожей. За одним маленьким исключением. В отличие от квартиры хозяйки здесь был 21 век со всеми его наворотами и удобствами, поэтому старым стенам оставалось только недовольно бурчать про себя, но терпеть современную краску, навесные потолки и яркий свет энергосберегающих ламп.
Соседка подсунула мне шведские тапки и провела в гостиную. Я предположила, что именно так должна выглядеть одна из комнат хозяйки – просторная, с двумя огромными окнами и тремя дверьми, ведущими в соседние помещения.
Усадив меня за стол, соседка, пока кипел электрический чайник, навалилась на скатерть и завалила вопросами, точно опасалась, что я выскочу из ее шведских тапок и все-таки убегу. Одновременно она выкладывала информацию, от которой у меня шевелились волоски на руках. Может, и ногах. Но ноги я вроде побрила.
– Странная же она, эта твоя хозяйка, да? Я ведь в этом доме почти десять лет живу, а ни разу у нее в гостях не была. И она ко мне зайти не соизволила. А я уж и так, и эдак приглашала, – «тут можно не сомневаться», подумала я. – А эта нос задерет, «дорогой» обзовет и прочешет мимо. Интересно, она так с прической и спит? А? – невольно потрогав свои модненькие короткие волосы, соседка внимательно посмотрела на меня. Помочь ей, увы, мне было нечем. В глазах соседки отразились боль и разочарование. – А ведь, говорят люди, – не иначе она целое расследование провела, – говорят люди, что когда-то ее, – соседка махнула в рукой в сторону, где по ее расчетам должна находится квартира Марии Александровны, – предки чуть ли не всем домом владели. Потом эта квартира, конечно, коммунальной стала. Еще когда я сюда переехала, вместе с твоей хозяйкой три семьи жили, – я невольно представила три запертые комнаты в своем коридоре.
– И что с ними стало? – не удержалась я от вопроса. – Квартиры получили?
– Если бы, – махнула рукой, довольная произведенным эффектом, соседка. – Всех извела. И ни разу не повторилась. Одну, говорят, в дурку упрятала. Второго споила, и он на улице замерз. Третья и вовсе с собой покончила.
– Где? – поежилась я, не особо рассчитывая, что услышу ответ, который меня успокоит.