– Доктор сказал жить мне до ста лет, или больше. Это как понравится. Жить надо в радость, даже если тяжело. Если нет радости от солнца, от просящей людских рук земли, от соседских лиц и вас сорванцов, зачем жить? Нет, жить буду долго. Нравится мне тут, на этой земле. Знакома каждая коряга и загогулина, каждая балка и перелесок рады словно родному. Тогда и труд не в тягость, когда под руками взрастают ростки зерна, или даже этот бурьян.
Стас как-то сник, плечи опустились, и это не ускользнуло от блестящих старческих глаз:
– Не печалься, внучек, что там, где ты родился сейчас плохо. Неважно кто заправляет: местные буржуи или небесные, против рабочего человека и натруженных мозолистых рук управы нет. Не будет он вечно слеп, однажды прозреет и уж тогда…
И такая ярость блеснула в его глазах, что Стас даже отшатнулся и едва не рухнул в бурьян, не удержи его Гордеич.
– Спасибо на добром слове. Будем надеяться.
– Не надо надеяться, делать надо. Каждый на своем месте. Этим и союз выстоял и зоне с выворотниками хребтину перебили. Не опускали рук, не отчаивались, не перекладывали один на другого и с больной головы на здоровую, а делали изо всех сил.
Стас кивнул и продираясь наружу увидел, как Брама скинувши куртку широко размахиваясь косит бурьян.
– Погоди, Гордеич же вроде не хотел?
Брама остановился, сперся на косу и вытирая со лба пот фыркнул:
– А кто его спрашивает, хочет не хочет. О помощи не спрашивают, помогают без слов.
Стас скинув футболку схватил прислоненную косу и вслед за путником, неумелыми движениями начал косить мясистые стебли, мало по малу приноровился и вскоре у дощатого забора высилась огромная куча.
– Вот так вот, вероятник. Разница между рассуждать и делать становится очевидной, когда не стоишь в стороне.
– Понял я. Макаренко.
– Не обижайся, никто не собирается тебя учить. Ты продукт своего социума и воспитания. Если у вас проще стоять в стороне, то у нас такое почти невозможно. Постепенно комплексы сознания: свои-чужие, юсовцы-союз – исчезают, все становится твоим делом и ответственностью. Собственно, так и возникает человеческое поле сознания, о котором много говорят, но мало делают.
– Так просто?
– А ты чего хотел. Все простое просто, потому естественно. Высокими заумностями много не изменишь, не бери на свой счет, это про вышних. Так, дело к завтраку, а нам еще в форпост смотаться надо. Двинули, вероятник.