Время стремительно неслось вперёд, перед нами открывались новые дороги, и там нас ждали новые знакомые, друзья-приятели и впечатления. Мы покидали Поронайск.
Поезд доставил нас в Южно-Сахалинск. Небольшая прогулка по городу в начищенных ботинках – почему-то запомнился мне запах гуталина. Даже гуталин был не такой как сейчас. Город встретил нас хорошей погодой и хорошим настроением. В аэропорту в буфете пообедали, пили минеральную воду, которая тоже была насыщена минералами совсем не так, как в наши теперешние дни. Мне думается, сейчас минералка (не только столовая) разбавляется – ведь вкус минеральных солей еле уловим.
И вот мы уже на борту самолёта. Под крылом остаётся остров. Прощай, остров моего детства. Здесь я стал пионером, потом, накануне отъезда, вступил в комсомол. Там нам вручали комсомольский значок такой, каких нет больше нигде – с изображением острова Сахалин. В детстве я, глядя на других пацанов, обвешанных значками, пробовал тоже собирать значки, поэтому такой раритет был мне кстати. Потом ещё один раритетный значок мне вручили на заводе, где я начал свой трудовой путь. Спустя годы куда-то все эти раритеты у меня исчезли.
Самолёт быстро уносил нас на материк. Там, в Хабаровске нам предстояла пересадка на поезд и долгий путь через всю страну домой, в Россию. Было лето, вечер был душный и всё время хотелось пить. Зал ожидания был полон народу. Мы с сестрёнкой сидели при вещах (какие-то крупные вещи были отправлены контейнером). Родители стояли в очереди в кассу за билетами. А недалеко от входа в зал ожидания я заметил автоматы с газировкой. Такой я видел и Поронайске – по-моему, в паровозном депо он был установлен для рабочих, только вода была без сиропа. Иногда, возвращаясь из школы, мы заходили туда, чтобы полакомиться необычной водой с газами. А тут – с разными сиропами – как устоять? Перед отъездом мы с Галей вскрыли свою копилку с мелочью, где трёхкопеечных монет было много. Вот ими я и воспользовался, поминутно выбегая на улицу к автоматам. Так, за новыми впечатлениями уже в прошлое обращались наши блуждания в поисках постоянного места жительства на Сахалине, мои переходы из одной школы в другую и уже вполне комфортной казалась наша неустроенная в бытовом отношении там жизнь. Мы возвращались на материк, значит, по-чеховски – в Россию. Впрочем, в моё время и Сибирь, и Сахалин уже не обособлялись от России, как во времена Невельского и Чехова.