Черт!
Прохожу. Девчонка сидит в кресле лицом к дверям. Не собираюсь останавливаться, но ее голос вынуждает:
– Я согласна уехать в интернат.
Медленно поворачиваюсь к ней. Смотрит ровно, но по тому, как вздымается ее грудь, понимаю, что это решение далось занозе не просто.
– Хорошо, – выдыхаю в ответ, чувствую облегчение.
– Я уже собрала вещи.
Оперативно.
Она как будто чего-то от меня ждет.
– Завтра я отвезу тебя.
– Я могу взять такси. Не утруждай себя.
Такое ощущение, что это не я избавляюсь от нее, а она – от меня.
– Я отвезу тебя.
Дергает плечом и поднимается. Провожаю ее взглядом, отмечая в ней какие-то неуловимые изменения. И не могу понять, что не так. Но усталость берет свое. Я не хочу ни о чем думать. Я просто хочу спать.
Утром мы молча садимся в машину, но перед этим девчонка заходит на пост охраны, чтобы оставить там свой цветок. После – дорога в полной тишине. Включаю радио, чего никогда не делал, потому что эта тишина раздражает и, кажется, что она совсем не молчит, а орет. Я не хочу ее слышать.
В интернате знакомлюсь с директором, которая сладкими речами нахваливает мне свое заведение. Какой в этом смысл, если деньги уже заплачены? Но я продолжаю слушать, хотя хочется послать ее на хер. Девчонка рядом не произносит ни звука и ни разу не взглянула на меня с того самого момента, как мы вышли из квартиры.
Ей пора идти. Ее ждет комендант, чтобы проводить до комнаты.
– Тебе здесь будет лучше, – зачем-то произношу я, словно оправдываюсь, но я ненавижу оправдываться и потому опять раздражаюсь.
– Мы оба знаем, почему я здесь, – впервые за все утро она поднимает на меня глаза. В них горечь обиды.
Заноза не дает мне больше произнести ни слова. Она уходит по коридору, а я продолжаю стоять, глядя ей вслед, пока ее шаги не стихают на лестнице. Мне хреново. Так хреново, что не хочется ехать на работу.
Сажусь в машину, но не завожу ее. Я откидываю голову на спинку сиденья и закрываю глаза.
Мне было столько же, сколько и ей, когда я уехал из дома, даже не сказав матери, куда. Я был один посреди огромного города. Мне некуда было идти. У меня не было знакомых. Меня никто не ждал.
Шумно втягиваю в себя воздух, возвращаясь в реальность.
Этот интернат не так уж и плох по сравнению с тем, что пришлось пережить мне. Поэтому решаю не жалеть девчонку. Уверен, она справится. Ночевать на вокзале ей уж точно не придется.