– Я слышал про дело с таксистом, – начал Никитин, удобно устраиваясь на стуле и подвигая к себе тарелку с горячим супом, – Как ты вычислил, что это не он? Неужели следователь так оплошал? – с плохо скрываемой завистью поинтересовался он.
– Он просто искал легкий выход, – сухо пояснил Страхов и тоскливо посмотрел в сторону барной стойки, чтобы проверить, не несет ли официант его заказ.
– А дело-то жуткое даже для меня, – восторженно заметил Никитин, особенно любивший браться за дела с тяжкими преступлениями, – Виновного потом нашли?
– Да, – коротко кивнул Страхов, – когда следователя другого поставили. Там очевидно было, что бытовуха. А таксистом хотели прикрыться. Мужику шестьдесят пять лет, он еле ходит и не способен был уже даже на работу, не то что на преступления.
– А почему он водителем работал? – удивленно спросил Никитин, начав хлебать суп.
– Деньги, Андрей, деньги. Человеку семью кормить надо, а на пенсию не особо проживешь. Он всю жизнь за рулем проработал. Это была самая понятный для него способ заработка.
– Кто тебе сказал, что он болен? – промокнув салфеткой масляные губы, спросил он.
– Курс школьной биологии, – с насмешкой ответил Страхов, – Говорю же, у него руки, как ласты. Он, когда узнал, что у него деформирующий полиартрит сам права порвал. Он думал, что это от усталости или старости. А дальше комиссия. Вызов врача в суд, и неопровержимые доказательства невиновности в виду физической неспособности.
Между тем маленький щупленький официант в черном фартуке принес Страхову большой стакан кофе и мясной салат, подал столовые приборы, убрал от Никитина пустую тарелку из-под супа и поставил перед ним большое ароматное блюдо с жареной свининой. Никитин придвинул тарелку ближе и засунул в рот крупный дымящийся кусок окровавленного мяса в остром горчичном соусе, тщательно прожевал, и, проглотив, лукаво подмигнул Страхову:
– Красивую речь в суде загнул?
Страхов на мгновение растерялся, не понимая, всерьез ли задан этот вопрос.
– Я не знаю, что у вас там в Москве происходит сейчас, – объяснил он, смущенно и нервно, – Но здесь большинство дел проводится без присяжных. И цирк устраивать некому, а судье душещипательные слова ни к чему.
Никитин наколол на вилку кусочек помидора из салата, обильно политого оливковым маслом, и отправил его себе в рот, заев его куском хлеба. Раздался хруст корочки и клацание челюсти.