У моря-океана, омываемые водой камни наливаются цветом…
– С кем ты разговариваешь?
Голос мамы вернул меня на деревянный пол комнаты. Я немного задумалась.
– Я пишу книгу.
– А где сама книга?
– Ну, я ещё не совсем могу писать, поэтому записываю её вот тут, – и я указательным пальцем показала на голову.
– И о чем эта книга?
– О том как жить у моря-океана, – медленно начала я, – Природа, как проходят мои дни, что я вижу.
– О, это очень интересно, я бы с удовольствием почитала такую книгу. Когда она будет готова?
– Она началась просто так и закончится наверняка так же – где придётся.
– Ну, что же, Нони, обязательно запиши ее.
Мой каменный настрой угас. Появилось чувство, что я делаю что-то не правильное. Меня поймали на том, что, наверное, я скрывала, но не особо старательно. Ведь я правда пишу книгу, но теперь эта книга стала гораздо больше существующей, чем прежде.
И я должна была ее записать, на самом деле, не для вида, не для своей головы, а взять и записать то, что я вижу. Как и задумывалось, собственно.
Но это страшно. Включить свет в потаённой комнате и пригласить всех смотреть, что в ней. Я как следует задумалась о том, что может и не стоит книгу продолжать, в ней нет ничего такого особенного. Обычная комната с рисунками острова на котором я живу. Кого это сможет удивить?
Камней что ли не видели? Мама моя всю жизнь на этом острове живет и что она не видела эти камни? Конечно видела! А море-океан? Конечно видела! И зачем я тогда делаю эти записи?
Я думала. Думала и смотрела в окно. Оставаясь в том же положении, что и была прежде. Сидела на полу, скрестив под собой ноги. Деревья качались, облака проносились быстрее обычного; черные птицы парили, пытаясь завоевать ветер и передвигались не зримыми нитями совершено не махая крыльями.
За стеной мама готовила ужин, я представляла, как теплота, паря над кастрюлей превращается в эти самые облака и уносится прочь.
Запахло морковкой. Эта мысль захотела перебраться к кухне немного поближе.
Сев за стол, мама сразу же дала мне морковку. Некое таинство маминой готовки – обязательно съесть морковку одну на двоих. Я хрумчала сладостью, впитывая в себя оранжевый сок.
Другая порезанная морковка отправилась в дымящую кастрюлю, там уже разварился горох. Мама вытерла руки об полотенце, взяла свою половинку морковки и села рядом со мной на соседний стул.