Прикольно, конечно! Но я так жить не привыкла.
В гардеробной Настя открывает ящики комода и створки шкафа.
Наши вещи еще никогда не лежали в таком порядке. В шкафу на плечиках висят отглаженные платья и даже футболки. А в ящиках ровными стопочками сложено белье и всякие мелочи. Идеально, но мне все равно не нравится.
– А где наши книжки? – интересуюсь спокойно. От моего раздражения не осталось и следа. Что толку выговаривать измотанной горничной, если мы собрались сбежать.
Жаль ее труд. Ну и мне придется все складывать обратно.
– Книги и игрушки здесь, – Настя возвращается в комнату. Быстро выдвигает ящики стола. Тоже ровные стопочки Лизкиных книжечек. Плюс фломастеры и раскраски. Весь нехитрый скарб, способный развлечь ребенка дорогой.
– Все в порядке? – напряженно спрашивает горничная. Заглядывает в глаза. Видать, боится потерять работу.
– Да, спасибо, – киваю я, наблюдая за Елизаветой, подскочившей к столу. Дочка деловито что-то ищет. А достав книжку с ламинированными толстыми страницами, усаживается за стол.
– Мам, намочи, – просит, протягивая мне маленький замшевый лоскуток.
– Я сделаю, Лизочек, – перехватывает тряпицу Настя. Спешит в санузел. А когда возвращается обратно, в изумлении смотрит, как моя дочь деловито стирает прежние рисунки, сделанные фломастером.
– Ой чего только не придумают! – вздыхает она, направляясь к двери.
Сейчас уйдет и нужно будет сбегать на соседнюю виллу. Попросить Ярика…
Только я могла так облажаться!
В пляжной сумке надрывно звенит сотовый. Тот самый знакомый рингтон, которого я боюсь больше всего на свете. Необязательно брать телефон в руки. Я и так знаю этот злосчастный номер, заканчивающийся на три двойки.
По нашему давнему уговору с отцом я не беру трубку. Такой звонок означает только одно. Хватай Лизу и беги.
Но я сейчас застываю на месте. Пытаюсь выровнять дыхание. Все еще не веря, что прошлые беды снова вернулись в мою жизнь.
Обхватив горло ладонью, стараюсь справиться с подступившим спазмом.
«Дыши. Умоляю тебя, дыши, – велю самой себе. И не сразу замечаю обеспокоенное лицо горничной.
– Вам плохо? – причитает она и на всех парах несется вон из спальни, забыв закрыть дверь Бежит куда-то по коридору. Стучит в дверь.
Идиотка какая-то!
Чуть ли ни сразу в дверном проеме появляется насупленный Шершнев, а за его спиной маячит встревоженный Ярослав.