Тъёрн громко взвыл, запрокидывая голову назад. Упал на колени, с ненавистью глядя желтыми глазами с вертикальными зрачками на тех, кто должен был бы стать ужином, но отчего-то проявил бессовестное упрямство. И рухнул на землю, уже замертво.
Теперь мы с Джен ринулись к ребятам, но, когда до них оставалось несколько шагов, Дилан остановил нас, выставив руку ладонью вперед. Мы поняли и остались ждать. Сначала следовало убедиться в том, что тъёрн действительно убит. Дилан приложил палец ко лбу Хорхе. В этом месте у тъёрнов можно ощутить что-то вроде нашего пульса.
– Мертв, – сказал Дилан, поднимаясь.
Теперь мы наконец смогли подойти к ним. Оба были ранены. У Следопыта по плечу пробежали три кровавые борозды; у Воина пострадала правая рука в районе запястья. В обоих случаях ничего серьезного, но хотя бы минимально обработать раны следовало не мешкая. К чему мы и приступили. Я занялась Винсентом, Джен – Диланом.
– А где девушка? – спросила я. – Как… – Я прищелкнула пальцами, припоминая имя. – Джудит?
– Убежала, – ответил Дилан. – Я видел, как она помчалась прочь по тропе.
Мы с Привратницей переглянулись. Полностью поглощенные схваткой, мы даже не обратили на это внимания, хотя следовало бы.
– Она не заблудится? – нахмурилась я.
Проводить остаток ночи, бродя по лесу и разыскивая пропавшую девушку, не хотелось совсем.
– Не думаю, – мотнул головой Дилан. – Она бежала по тропинке, в сторону деревни, а до нее недалеко.
– И на том спасибо, – вздохнула Джен, разделявшая мои чувства.
– Больно? – сочувственно спросила я у Винсента, смазывая его запястье мазью из заготовленных заранее трав.
– Не-а, – не задумываясь, ответил он и почти сразу же зашипел, когда зеленоватая масса коснулась наиболее болезненного участка.
Я аж прекратила работу и подняла на Воина возмущенный взгляд.
– Ты врешь! – укоризненно воскликнула я.
– Вру, – нисколько не смутившись, подтвердил Винсент.
– Зачем?
Я продолжила массирующие движения, однако мое возмущение никуда не делось.
Винсент хмыкнул.
– Пытаться тебя разжалобить, дабы напроситься на чашечку кофе со всеми вытекающими последствиями, бессмысленно, – принялся рассуждать вслух он. – Так зачем мне говорить, что рука болит?
– Зачем? – саркастически переспросила я. – Может быть, просто потому, что это – правда?
– Да ну, глупости какие! – отмахнулся Винсент.