Возможно, он вовсе и не опасен. Вероятно, он… голоден. Я стараюсь говорить ровно:
– Хочешь, поделюсь с тобой?
– Нет, – быстро отвечает он, и тоскливый взгляд сменяется оскалом. – Ненавижу человеческую еду. Она сухая и противная, а еще есть ее – позор для неблагих. – Невзирая на уверенный тон, сказанные слова звучат холодно и заученно.
Я приподнимаю ломоть и хмурюсь.
– Ты прав, хлеб и правда на вид сухой. К тому же вроде сыплется. А это… – Подношу хлеб к носу и принюхиваюсь. – Масло? Нет, это уж слишком. Я не смогу столько съесть. Лучше разорву на части и выброшу…
– Нет! – Мальчик с вытянутой рукой делает шаг вперед, но тут же возвращает самообладание. – Я… отнесу его обратно на кухню.
Подавив улыбку, я изображаю невинное недоумение.
– Почему бы тебе не съесть его за меня?
Он глядит на ломоть, и уголки его глаз опускаются.
– Не положено. Я должен проследить, чтобы ты поела, потом связать тебя и вернуть поднос на кухню. Вот и все.
– Хотя бы раздели его со мной. – Я ломаю кусок на части, чувствуя, что он еще теплый, и вдыхаю запах. – Ох, вкусно. Знаешь что? Я ошиблась. Он не сухой. Он сочный, масляный и именно такой, каким должен быть хлеб. Держи.
Мальчик таращится на мою вытянутую руку с куском хлеба всего секунду, а затем вырывает еду и вгрызается в нее зубами.
Я откусываю совсем немного и поражаюсь приятному вкусу. Возможно, какие-то мои молитвы все же были услышаны. Наблюдаю за тем, как мальчишка доедает свой кусок, и небрежно спрашиваю:
– Ну и как?
– Ничего, – ворчит он.
– Ты смел его очень быстро. Тебя хорошо кормят?
– Нормально я ем. – Он буравит меня взглядом. – Просто… мне нравится хлеб, вот и все.
– Я думала, человеческая еда противная.
– Она сухая и гадкая, – поспешно сообщает он. – Волкам положено есть свежее мясо свежей добычи.
– Вкуснятина.
– Ну да. – Выражение его лица меняется, и он отводит глаза. – Когда я в облике волка.
– В облике волка, – повторяю я и склоняю голову набок.
– В неблагой форме. А в благой форме… в общем, тогда мне нравится хлеб.
Неблагой. Благой. Я хватаюсь за эти слова и вспоминаю всё, что когда-либо слышала о фейри. Эти термины – предпочтительный вариант выражений «низший фейри» и «высший фейри», которые используют люди, и если я правильно понимаю, то его волчья форма, должно быть, «неблагая», а человеческая – «благая». До сих пор мне казалось, что фейри могут существовать только в одной форме и не могут ее менять по собственному желанию. И это уже выходит за рамки того, что мне известно об их чарах. Почему подобной информации не было в буклетах, выдававшихся нам во время получения гражданства в Фейривэе?