– Отпустите!
Альфа стоит в стороне и ничего не делает, лишь нахально улыбается, словно происходящее его забавляет. В коридоре позади него появляются тени, и в дверной проем с любопытством заглядывают зеваки. Среди них замечаю Мику, который с широко распахнутыми глазами вцепляется в дверную раму.
– И что нам с ней делать? – спрашивает пожилая женщина.
Альфа переводит взгляд с меня на толпу, собравшуюся за пределами комнаты.
– Дайте-ка подумать. Вы голодны?
– Я бы поел, – признается Чернобородый, и остальные фейри поддерживают его радостными возгласами.
– Нет! – кричу я. – Вам это не нужно! Пожалуйста, не надо!
Игнорируя мои крики, два моих тюремщика толкают меня навстречу толпе, ломящейся в комнату. Лишь побледневший Мика держится позади и не отпускает раму. Голодные фейри надвигаются на меня и обмениваются мыслями насчет того, как будут хрустеть мои кости, каким теплым будет мое мясо.
Голова кружится, а конечности немеют. Веселый шепот и шутки звучат громче, оглушают меня и напоминают о другом случае, произошедшем не так давно. Меня окружали не дикие, жестокие фейри, а друзья. Друзья, чьи языки стали злыми, сочащимися ядом, пока прежде близкие люди скалились и ранили оскорблениями, как клинками.
Мысленно я не здесь и не там, перед глазами темнеет, а на лбу выступает испарина. Фейри кучкуются все плотнее, каждую мою мышцу сводит судорогой, и стою я на ногах только благодаря тюремщикам, не выпускающим меня из своей хватки.
– Давайте не будем ее есть! – раздается тихий дрожащий голос. Я хватаюсь за него, как за якорь, вытягивающий меня в настоящее, и ищу источник. Мика. – Нам это не нужно. В хранилище полно еды. Мы же вчера охотились!
Альфа не обращает на него внимания и мягко отталкивает, отчего юный фейри теряется за стеной крупных тел.
Однако смелость Мики выводит меня из ступора, и я обретаю свой голос, возвращая силу:
– Прошу, не делайте этого. Я не непригодна! Мы можем заключить сделку.
Толпа продолжает посмеиваться и шутить, жадно облизывая губы, однако выражение лица альфы становится жестче, и он поднимает руку. Комната погружается в тишину.
– Я могу тебя пощадить, – говорит он.
Я пытаюсь встать ровно, но из-за того, под каким углом заломлены руки, это почти невозможно.
– Фейри по закону не имеют права нападать на людей.
Он смотрит на меня свысока.