Любуясь прекрасной картиной, Эбби чувствовала, как напряжение постепенно уходит. Видеокамеру она оставила в отеле, поскольку сегодня не собиралась работать.
Неожиданно вдалеке на горизонте возник одинокий темный силуэт на фоне заходящего солнца. Он быстро приближался, приобретая очертания. Это был всадник, и теперь он ехал по полю параллельно дороге. Эбби слышала стук копыт лошади, который становился громче с каждой секундой.
Пораженная красотой сцены, Эбби схватила мобильный телефон, выскочила из машины и побежала по дороге, снимая всадника на видеокамеру телефона.
У мужчины была королевская осанка. Он уверенно держался в седле, и они с лошадью выглядели единым целым. Еще немного, и он проскачет мимо Эбби.
Вдруг всадник резко дернул за поводья. Лошадь остановилась и недовольно заржала, встав на дыбы.
– Вы находитесь на частной территории. Вам помочь? – донесся до Эбби низкий мужской голос.
Эбби вспомнила, что находится совсем одна вдали от цивилизации, и почувствовала себя уязвимой. Ее бросило в дрожь, и инстинкт самосохранения велел ей спасаться бегством.
– У меня есть перцовый баллончик, – бросила она через плечо, быстро двигаясь назад к своей машине.
Мужчина весело рассмеялся ей вслед.
– Перцовый баллончик – это хорошо, но дробовик куда лучше.
Эбби ускорила шаг. Ее сердце бешено колотилось. Дыхание было учащенным. Она понимала, что незнакомец, скорее всего, пошутил, но не собиралась это проверять.
Сев в машину, она завела мотор, развернулась на сто восемьдесят градусов и, надавив на газ, поехала назад в город.
Два часа спустя Эбби все еще никак не могла расслабиться. Стены номера давили на нее, и она, взяв бумажник, спустилась на первый этаж, где находился бар.
Возможно, бокал вина поможет ей успокоиться. Обычно она не была такой нервной, но в этом городе все казалось ей совершенно чужим.
Все, кроме отеля. «Мирамар» был комфортным, в меру роскошным, и проживание в нем было ей по карману. Она могла бы себе позволить остановиться в «Беллами», лучшем из пятизвездочных отелей Ройяла, но он был слишком шикарным для нее.
Перед входом в бар она остановилась, сделала глубокий вдох и заглянула внутрь. Освещение в зале было приглушенным, посетителей почти не было. Интерьер украшали изделия из латуни и живые цветы.
Когда она зашла внутрь и встала у стойки, бармен, с седеющими волосами и морщинистым лицом, поприветствовал ее и сказал: