Какая-то часть меня может, и согласилась бы с ней, но вторая половинка все еще греет надежду на хэппи энд.
Она складывает салфетку в треугольник со странным выражением лица, будто хочет что-то сказать, но борется с собой.
– Эмма. – зову я, она поднимает на меня тот самый взгляд. -Что?
– Я не хотела тебе говорить. Но знаю, через два дня ты и сама отправишься на поиски новой работы.
Мои глаза тут же загораются, а нога начинает нервно подрагивать.
– Ну же, – подталкиваю я. -что?
– Тристан открывает свой ресторан здесь в Париже.
– Тристан? Тот с кем ты училась в Италии? Шеф-повар?
Она кивает.
– Я собиралась уехать в Италию. Ну, ты помнишь, отец хотел, чтобы я стала шефом в одном из его ресторанов.
– Да, ты была готова сброситься с Эйфелевой башни лишь бы не работать с ним вместе.
Это её желание я могу понять, как никто другой.
– Да. И вот пару дней назад Тристан предложил мне место су-шефа в своем ресторане. Сегодня я дала ему свое согласие.
Из меня вырвался совершенно непристойный визг. Да такой громкий, что люди вокруг начали оборачиваться, а Эмма снова рассмеялась.
– Это же невероятно! Поздравляю!
– Спасибо. – смущенно отвечает подруга. – Так вот, он набирает персонал. Думаю, я могу организовать тебе собеседование завтра, если хочешь. Знаю, быть снова официанткой – такая себе перспектива. Может, у меня получится уломать его изменить свое мнение по поводу администратора…
Я не даю ей договорить и буквально подлетаю, чуть ли не опрокидывая стул, на котором сидела, и стискиваю ее в объятиях.
– Ты лучше всех! – визжу я. – Спасибо! Спасибо! Ты спасла меня!
Эм обнимает меня в ответ, и я возвращаюсь обратно на свое место, делая еще один радостный глоток вина.
– А ты еще говорила о том, чтобы дома сидеть. Вот же дурында.
– Ну, видимо, ты знаешь меня намного лучше, чем я сама себя.
Она поднимает свой бокал, я делаю то же самое.
– Тогда сегодня мы празднуем! – заявляется она, и мы чокаемся.
Ей на телефон приходит сообщение, она на секунду отвлекается, читая его.
– Допиваем и выдвигаемся. – тут же говорит она.
– Куда?
– В бар, разумеется. Элиот уже заждался.
Алкоголь в моей крови разжигает кровь, разнося радость по венам. Мы выходим из такси, а я не могу сдержать своей улыбки. Как же я люблю Париж, люблю Эмму и люблю эту чертову жизнь.
Элиот уже ждет нас у входа в бар. Его черная футболка обтягивает тело, и я уже какой раз ловлю себя на мысли о том, что откровенно пялюсь на него. Нет, серьезно, он чертовски сексуален с этой своей сережкой в ухе и дьявольской улыбкой. Черные глаза сталкиваются с моими, и он ухмыляется.